– Вишкуд богат и без того! – заметила Маора. – Он строит себе новый замок.
– Своей дочери Вишкуд действительно собрал такое приданое, что его не стыдно будет взять даже принцу Альду, когда малыш подрастёт. С книгами князь сможет стать ещё влиятельнее и, вероятно, не откажется поменять свободное золото на духовную власть и славу мудреца.
– Рочилда женили в пятилетнем возрасте, – вспомнила Маора. – Поэтому он так не любит королеву.
– Тише, любезная жена, – предупредил Аркарк. – Постарайся пользоваться нашим языком.
Книгочей посвятил Маору в иносказательный язык, но она использовала его редко. В Аксии не все мысли можно было произносить вслух, а те, что формально не запрещались и могли использоваться в разговоре, следовало тщательно взвешивать. Неосторожное слово могло отрицательно сказаться на материальном положении, здоровье или даже собственной жизни. В основном такая опасность исходила от разного рода доносчиков и жадных придворных.
Они ехали уже второй день по западной части графства Хеммзем. Ночевали на постоялом дворе зажиточного землевладельца и сменили одну лошадь. Аркарк взял в дорогу все свои деньги в количестве пятидесяти пяти грегеров, но понимал, что в Тангире всё равно придётся продавать пергаменты – пока найдутся переписчики или пока не закончится война. В том, что она началась, книжник не сомневался, однако Маоре об этом пока не говорил. Прислуживающую жене старуху он отправил в одну из деревень графства. Аркарк планировал достигнуть Гигрида дней за шестнадцать, но с учётом весенней лесной дороги и повозки, получалось, что дорога займёт не менее двадцати.
Утром следующего дня все худшие предположения Аркарка подтвердились. Не выспавшийся Дарг с хмурым и заторможенным видом управлял повозкой на каменистой дороге, как вдруг его сзади окликнул быстро нагонявший кавалькаду гонец. Именем короля он кричал всадникам уступить дорогу. Срочный королевский посыльный – это было видно по высокой шляпе и красно-синей попоне, со всей очевидностью также направлялся в Тангир и, периодически пришпоривая коня, явно рассчитывал прибыть в Гигрид не позднее конца недели. Дарг направил повозку к обочине, а пилигримы, Аркарк и Маора вообще съехали с дороги в сторону на лужок. Гонец, придерживая шапку с пером, лихо пронёсся мимо, успев только сообщить самое главное:
– Война с ксебами! Кседд напал на Кинск!
Через несколько мгновений он скрылся за поворотом, а встревоженные пилигримы стали переговариваться между собой и взывать к Духам. Аркарк переглянулся с Маорой и сообщил ей, что «красные волки пришли за белым хлебом», обращая внимание жены, что главная цель войны носит преимущественно грабительский характер.
– Святой Бриёг! Как же моя кормилица? – в чрезвычайном волнении спросила Маора. – И что будет с нашим домом?
– Маора, я отправил её в деревню! Почему ты думаешь, что они возьмут Витархем?
– У меня такое предчувствие, Аркарк!
– Не волнуйся, мне кажется, они не пойдут дальше Кинска. Салмаре накопил много жира в виде мехов, камней и брусков вот они и хотят пограбить его, – пробовал книгочей успокоить Маору, но внутренне понимал, что произошло нечто более серьёзное и только Кинскгридом ксебы не ограничатся.
«Прямой дороги между Бо и Тангиром не существует, если, конечно, ксебы не собираются утопить своих рыцарей в болотах. У города Бирче станет окончательно ясно, какие цели преследует Кседд», – вспоминал мечник, что дорога в северной части Кинска раздваивается.
– Ты должен будешь ехать на войну, любезный муж? – твёрдо спросила она.
– Да, но я могу присоединиться к отрядам Вишкуда, когда мы встретим их на дороге.
– Что будет со всеми нами?
– Маора, я думаю, что ты не должна волноваться, – сказал он. – Кстати, встреча с гонцом весьма любопытна… Мне нужно заглянуть в дневник. Дружище Дарг, останови-ка эту железную бочку!
Слуга повиновался, а хозяин спешился и залез в повозку. Он поочерёдно открывал сундуки, рылся в корзинах, даже залез в тюк с одеждой, но книги так и не нашёл. Тогда книжник в чрезвычайном волнении подбежал к своему жеребцу и сунул руку в седельную сумку. Дневника там тоже не оказалось. Аркарк похолодел. Ночи и дни аккуратной и сосредоточенной работы мысли, тайные записи и мистические знаки, наконец, все тщательно собранные по крупицам доказательства бытия Альтета и следы диалога с ним были утрачены. В эту секунду Маоре показалось, что муж поседел на глазах. Он отошёл от коня и, прислонившись к ближайшему дереву спиной, закинул голову вверх. Его глаза продолжали искать утерянный предмет среди пушистых белых облаков на весеннем небе. Потом мечник вернулся к действительности и начал подробно расспрашивать Дарга о мельчайших подробностях подготовки и сбора вещей к переезду.
Читать дальше