Игорь Соколов: Мнемозина, или Алиби троеженца. роман

Я с умопомрачительной нежностью взглянул на нее, и снова представил себе, как бью Мнемозинку кожаной плеточкой по попе, и как она снова хватается зубами за край подушки, и снова содрогнулся в экстазе, наполнившись чувствительными эманациями ее рыдающей Вселенной.

– Вообще-то я уже купил для вас домик, просто решил сделать вам сюрприз, – улыбнулся я, – так что завтра поедем вселяться, а заодно вызовем нотариуса и оформим все документики!

– Да, вы просто прелесть, – Елизавета Петровна неожиданно прильнула ко мне и заключила меня в свои безумные объятия, бессовестно прикусив в поцелуе мою нижнюю губу своими железными зубами. Теперь уж без настойки перца мне действительно не обойтись!

– Ты уж, дорогая, поосторожнее демонстрируй ему свои чувства, – деликатно высказался Леонид Осипович, заметив мои вытаращенные от ужаса глаза.

– Не учи ученую, – с обидой отозвалась Елизавета Петровна, с большой неохотой отодвигаясь от меня.

– Да уж, мама, ты веди себя поприличнее, а то ему это может и не понравиться, – поддержала отца Мнемозинка и опять слегка поморщилась, едва пошевелясь в кресле.

– Что это с тобой, моя девочка? – удивилась Елизавета Петровна, подойдя к ней ближе.

Мнемозинка тут же протянула свои губы к ее уху и стала что-то шептать, с лукавой усмешкой поглядывая на меня. Сердце мое сжалось от страха, но через некоторое время облегченно разжалось, потому что Елизавета Петровна полушепотом уже давала Мнемозинке какие-то полезные советы насчет лечения геморроя.

– Вы не курите?! – спросил меня Леонид Осипович.

– Нет, берегу свое здоровьишко, но могу просто постоять с вами на балконе.

– Буду очень-очень рад, – засмеялся с простодушной улыбкой Леонид Осипович, и мелкими шагами засеменил за мной по направлению к балкону.

– Я, как погляжу, ваши мышцы очень здорово накачаны, вы, наверное, где-то занимаетесь?!

– Да, бицепсы, трицепсы это моя слабость, как и тренажерный зал, который я всегда посещаю после работки, – со вздохом откликнулся я, и легко, как пушинку, приподнял над собой Леонида Осиповича на одной вытянутой руке.

– Ой, Герман, у меня уже голова закружилась, пожалуйста, отпустите, ради Бога, – пожаловался Леонид Осипович, заметно нервничая и подергивая в воздухе головой.

– Ну, что ж, бывает, – мудро заметил я, и опустил Леонида Осиповича обратно на дубовый паркет комнаты, рядом с дверью балкона.

– Да, сколько же у вас комнат-то? – восторженно подхохатывая, прошептал мой тесть, разглядывая пять золоченных дверей с зеркальными окошками в виде больших иллюминаторов, которые были в одной этой комнате.

– Всего лишь шестнадцать, – с сожалением заметил я.

– И что же, Мнемозина одна убирает все шестнадцать комнат?! – беспокойно вздохнул Леонид Осипович.

– Леонид Осипович, сколько у вас классов образования?!

– У меня ученая степень, Герман, я доктор биологических наук и всю свою жизнь посвятил изучению жизни северного оленя! – обиженно сощурился на меня Леонид Осипович, и даже слегка потрогал свою научную лысину, вроде как убеждаясь в собственной правоте.

Неужели человечество будет добывать себе разум из таких людей как Леонид Осипович, – задумался я, а сам извинился перед ним и раскрыл дверь балкона.

При виде Кремля и набережной с храмом Спасителя лицо Леонида Осиповича заметно смягчилось и приобрело торжественно-патриотическую задумчивость.

Он даже закурил с необычным пафосом, громко чиркая спичкой, и украдкой смахивая с щеки слезу. Я же поглядел вниз, во двор нашего дома, и тут же увидел какого-то бородатого мужика в грязной телогрейке, с какой-то животной яростью ковыряющегося в наших мусорных баках, и ужасно напоминающего собой питекантропа.

Боже, и откуда взялся этот дикарь, ведь в центре всегда полно милиции, а у дома всегда дежурит охрана, и кто здесь наставил этих дурацких мусорных баков, если в нашем доме мусоропровод в каждой комнате?!

Леонид Осипович все плакал, глядя, на наши родные святыни и даже один раз перекрестился, а потом, когда стал бросать вниз окурок, тоже поглядел на этого мужика, и его благородное лицо сразу же исказила брезгливая гримаса.

– Вот до чего довели Россию! – громко заговорил он, эффектно жестикулируя руками как ветряными мельницами. – Всё чертовы олигархи! Была бы моя воля, всех бы засудил и посадил! Всех до одного!

Потом он внезапно поймал мой смущенный взгляд, и сам же вспыхнул как стыдливая девица.

– Это я не о вас, Герман, совершенно не о вас, – стал оправдываться передо мной Леонид Осипович, – это я о тех жуликах, которые обкрадывают наш народ!