Антон Кротков: Корабль дьявола. Дневник пирата

– Хватай, конец! – неожиданно услышал я знакомый голос. – Обвязывайся вокруг пояса.

Я оглянулся и увидел отделившегося от надстройки Ходжи. Он очень рисковал, но всё равно старался подобраться ко мне поближе, чтобы точно бросить мне спасательный канат. Мирча кинул мне рукав пожарного шланга с тяжелым металлическим набалдашником на конце. Я ухватился за него и стал торопливо обвязываться импровизированным страховочным ремнём вокруг пояса. Руки плохо слушались меня, да и широкий брезентовый пожарный шланг не просто было завязать узлом. И всё-таки мне удалось сделать вокруг своей талии спасательную петлю.

Бросив мне конец, цыган сразу побежал обратно к двери надстройки. Он едва успел заскочить в неё, как палубу накрыла очередная волна. Она сильно потрепала меня, но теперь я уже не был беспомощен в поединке со стихией. Когда вода схлынула, Мирча воспользовался короткой передышкой, чтобы подтянуть меня к входу в спасительное убежище.

Оказалось, что мой конвоир видел через иллюминатор надстроечной двери, как я упал и плашмя поехал по мокрому настилу палубы в направлении борта. Пират решил, что со мной всё кончено и сообщил Ходжи, что доктора, мол, смыло волной в море.

– Ты молодец, док, что продержался эти несколько минут пока я бежал к тебе на выручку – радостно мял меня в своих богатырских объятиях Мирча. – Только вместе мы можем выжить в этой банке с пираньями…

Кувыркаясь по палубе, я промок до нитки. Вдобавок у меня в кровь был разбит затылок. Осмотрев себя с помощью двух зеркал, я пришёл к выводу, что края рваной раны на голове необходимо зашить, чтобы в дальнейшем не было нагноения. Я выпил стакан спирта, и мы взялись за дело. Под моим руководством Мирча вначале обрил мне волосы вокруг раны, а потом стал штопать мою пострадавшую голову хирургической нитью.

После окончания операции мы ещё выпили спирта. Мой товарищ по несчастью был подавлен тем, что намеченный на эту ночь побег вновь откладывается, – начинался сильный шторм, и попытка покинуть корабль в шлюпке была бы равносильно добровольному самоубийству.

– Ничего! Уйдём следующей ночью – утешал я друга. – Завтра как следует подготовимся, и уж всё сделаем наверняка.

Ходжи не возражал, но по его лицу было видно, что он не разделяет моего оптимизма. Только после второго выпитого спирта стакана цыган немного оживился и задумчиво произнёс:

– Твои бы слова, док, да Богу в уши, чтобы Всевышний подарил мне ещё один денёк жизни на этом проклятом корабле, и обеспечил завтра ночью подходящую погоду для спуска баркаса на воду. Прошлой ночью я видел во сне детей и жену. Они стояли на причале, а меня таможенники не выпускали на берег. Рядом со мной стоял покойный отец. У него на лице были слёзы. Это очень дурной сон…

Мы ещё какое-то время разговаривали, но вскоре спирт сделал своё дело, и я отключился.

Утром меня бесцеремонно растолкал наш китайский охранник. Он как обычно громко кричал и устрашающе размахивал мачете. Я не сразу понял, что на этот раз от нас хочет сторож. Оказалось, что всех пленников без исключения приказано гнать на верхнюю палубу на какие-то работы.

Перед тем как выйти из помещения санчасти Ходжи вдруг внезапно остановился в дверях. Немного подумав, он присел на осмотровую кушетку и принялся развязывать шнурки своих ботинок. Не обращая внимания на беснующегося охранника, Мирча спокойно разулся, снял носки и только тогда поднялся, чтобы идти, куда прикажет конвоир.

– Это тебе мой подарок, док – кивнув на ботинки, сказал цыган, и пояснил, – это специальные палубные туфли. Верх у них пропитан особым составом и потому не промокает, а подошва не скользит на скользкой палубе. Одень их и больше не снимай, пока снова не окажешься на берегу.

– А как же ты?

– У меня такая шершавая кожа на ногах, что мне удобнее босиком – рассмеялся Мирча и продемонстрировал мне поочередно свои пятки. Ходжи беззаботно улыбался, хотя я видел, что глаза у него полны тоски.

Китаец привёл нас к продуктовому складу, что располагался на второй палубе. Ночью волна выбила иллюминатор в каюте, что располагалась над хранилищем. Вода просочилась через щели в потолке и залила часть мешков с крупой, макаронами, кофе, сахарным песком. Нам было приказано перенести неподмоченные мешки в новое помещение.

Каждый мешок в среднем весил полцентнера. Но немилосердные надсмотрщики взваливали на спину каждого раба сразу по два мешка. Худосочный парень передо мной не выдержал такой ноши и сразу рухнул на колени. Стоящие поблизости двое пиратов около минуты выжидали, с интересом наблюдая за безрезультатными попытками раба подняться на ноги. Затем они оттащили его за ноги в сторону и принялись ожесточённо пинать беззащитное тело ногами.