— Я согласен, — сказал он. — Да, я согласен. Я двадцать лет здесь. Наука немыслима без свободы, я понял это здесь. Спасибо, что не забыли меня.
— Нас мало, — сказал Антиной.
— А не все ли равно? Авось кто-нибудь доберется до гробницы. Расскажите-ка мне, что надо делать с душою машин? Когда вы хотите бежать?
— Сейчас же.
— Тем лучше. Я готов.
Антиной каждому из заговорщиков рассказал, как управлять душою машин на случай, если хоть один из них доберется до гробницы.
Он отправился к себе и разломал стул. Он дал тайком каждому по одной ножке. Математик отказался.
— Что я с ней буду делать, — сказал он. — Я драться не умею. Я постараюсь отвлечь на себя внимание, а вы тем временем бегите.
В условленный час все пятеро были у дверей. Выждав, пока надзиратель скрылся, Антиной толкнул дверь и бросился вперед. За ним побежали остальные. Тотчас же зазвонили звонки, и навстречу беглецам бросились надзиратели. Антиной разогнал их, действуя ножкой стула и левым кулаком. Так же ожесточенно сражался изобретатель.
Беглецы были уже во дворе. Десятки надзирателей выбегали со всех сторон. Показались и врачи. Беглецы сжались в кучу, не зная, куда податься. Антиной, выхватив ножку стула у лорда, кинулся к воротам. Кроша направо и налево обеими руками, он расчистил на секунду дорогу. Остальные успели пробежать за ним. Ворота были заперты. Антиной с размаху толкнул их, они раскрылись. Перед ними с ружьями на перевес стояли полицейские. Антиной схватил лорда и математика за плечи и толкнул в разные стороны:
— Бегите! — крикнул он.
Математик замешкался, но лорд побежал во весь дух.
— Вперед! — крикнул Антиной.
Он, а за ним Сократ и изобретатель бросились на полицейских. Полиция на секунду растерялась. Но затем офицер крикнул:
— Пли!
В стране голубых солнц после революции население как будто навеки забыло о спокойствии, о прежней налаженной жизни. Не было бунтов, не было забастовок, рестораны торговали, потребители стали покорны, — а в сердце каждого поселилась какая-то неуверенность и то лихорадочно подталкивала, то совсем останавливала работающую руку.
Эту неуверенность чувствовали все. Лучшие умы в государстве лихорадочно искали причины ее. Но даже те, кто был в состоянии взвесить все найденные причины, чувствовали, что ими еще далеко не объясняется все происходящее. Эти люди (первосвященник в их числе) делали все, чтобы устранить все препятствия к возвращению в мирную, дореволюционную обстановку. Но, применяя все свои знания, весь свой опыт, действуя старыми, привычными способами и не брезгуя даже новыми, они видели все же, что натыкаются на какую-то непроницаемую стену. Они чувствовали, что где-то есть неизвестная им причина, непонятная и непостижимая, и что они бессильны бороться с ней.
Казалось, были приняты все меры. Были казнены все подозрительные потребители, провокаторы и шпионы работали так, как никогда не снилось Бриггсу. Богиня осуществляла планы первосвященника. Последние сторонники Антиноя, не желавшие признать божественное происхождение людей земли, с горестью и отчаянием осознали измену Сидонии и Стиба. Верующие бегали по всем храмам, где выступала богиня; в часы ее приемов у дворца первосвященника постоянно дежурила длинная очередь; ее ответы, продиктованные первосвященником, повторялись с восторгом, и их цитировали все газеты. Агитация зеленых пресекалась в корне; были приняты меры, чтобы даже земляные черви не переползали за границу зараженной земли; кольцо полицейских бессменно дежурило вокруг этих границ, и ни у одного потребителя не могло остаться надежды на непосредственную помощь зеленых. И все-таки по ночам первосвященник с ужасом думал о том, что страна голубых солнц быстро катится к гибели неизвестным ему путем, и он не в состоянии поставить ни одного заграждения на этом пути в пропасть.
Уже давно небесные инженеры сообщали первосвященнику, что состояние небесного свода внушает им серьезные опасения. Они свалили вину на малочисленность рабочих. Число рабочих было увеличено. Тогда они стали жаловаться на то, что потребители ничего не хотят делать и работают только для вида. Последовали казни, но жалобы инженеров не прекратились. Первосвященник сам объехал небеса. Получив, как и все священники, техническое образование, он увидел, что состояние небес и небесного свода действительно угрожающее. В виде исключительной меры, неслыханной в Атлантиде, были казнены за нерадивость два инженера. Но и это ничему не помогло. Тревожные сведения проникли в печать. Небесный свод прорывался все чаще и чаще. Население стало со страхом поглядывать наверх, еще не думая, впрочем, о серьезной опасности. Но вдруг инженеры сообщили, что небо дало опасную течь, и что они не уверены, смогут ли справиться с нею.
Читать дальше