Он взобрался по сетке у одного из угловых столбов, где она была натянута туго, и протиснулся под сетью, о чем нам поведал ее завернутый вверх край. А потому я продернула веревку по верху сети через каждую ячейку, словно приметывая ее. И на следующий день поздравила себя, когда увидела, как он тщетно пытается подсунуть под сеть круглую голову, повиснув на сетке, точно обезьяна. Уж теперь ему не выбраться! А через полчаса, оторвавшись от машинки и поглядев в окно, увидела, что он шествует по лужайке. Вылез у Другого Угла, объявил он победоносно, встретившись со мной взглядом. И правда, когда я вышла посмотреть, сеть была сдвинута у другого столба. Ну, во всяком случае, думала я, твердой рукой прошнуровывая и этот запасной выход, он не додумается попытать счастья у задней стенки. Просто не сообразит, что это возможно. В его возрасте такой сметки не бывает. Выяснилось, что бывает. Еще два раза он показывался снаружи, будто маленький черный Гудини, так что я прошнуровала все четыре угла, а вдобавок и от угла к углу.
Теперь он уже не мог выбраться. Впрочем, поскольку установилась теплая погода, мы посадили к нему для компании Шебу, и у него пропало желание вылезать оттуда. У них там лежал коврик, стояла миска с водой, миска с едой и ящик с землей (еще и ящик для удовлетворения потребностей Сили), а мы наконец-то обрели мир. Прохожие, конечно, разглядели вольеру за деревьями и принялись строить гипотезы.
— И кого это они туда посадили? — поинтересовался один.
— Не иначе кроликов завели, — сказал другой.
— Да нет, это чтобы нового не покусали, — объявил третий, видимо слышавший про историю с гадюкой.
Мисс Уэллингтон тоже про нее слышала и теперь гуляла в брюках.
— Из-за змей, — объяснила она почтальону. И хотя не было никаких причин, возбранявших ей носить брюки — их ведь теперь надевали дамы и много старше ее (правда, как правило, не столь пронзительно розовые), — но деревня всегда деревня, а до этих пор мисс Уэллингтон появлялась на людях лишь в длинных твидовых юбках, которые только в разгар лета меняла на длинные и пышные муслиновые, так что брюки эти вызвали некоторую сенсацию.
— Змеюкам лучше поостеречься, не то все передохнут, чуть ее увидят, — предположил Фред Ферри.
— Положила глаз на старину Билла Портера, не иначе, — сказал старик Адамс. (Билл Портер был вдовцом, уже разменявшим девятый десяток.)
— Уж как-нибудь поостерегусь, — сказал Билл Портер в ответ на шуточки, а мисс Уэллингтон тем временем порхала в своих брючках среди своих луговых поганок.
А мы, хотя и благополучно разделались с проблемой, как продержать Сили в гарантированной безопасности час-другой в течение дня, тем не менее должны были бдительно следить за ним, когда выпускали его из вольеры. Нельзя же было все время держать его взаперти. Ему требовалась свобода. И он ее получал, когда я гуляла с ним по лесной тропе, терпеливо сидела поблизости, пока он обследовал живые изгороди, и весело играла с ним в салочки среди кустиков травы.
— Надо бы все-таки приучить его оставаться в саду, — сказал Чарльз, — а не шастать неизвестно где на манер Соломона.
Вот почему лужайку надолго украсила груда палок для подвязывания гороха, а я обновила лунку для мини-гольфа.
Палки были плодом случайности. Чарльз пообрубал разросшиеся ветки орешника возле угольного сарая и временно сложил их на лужайке в ожидании свободного момента, чтобы перетаскать их оттуда. (Ему хватает дела с сетями, сказал он. Чертовы птицы над ним верха не одержат.) Сили не замедлил обследовать палки и заявил, что лучше укрытия для засады не придумать. Едва его выпускали утром, как он гарантированно прятался под ними минут двадцать, а то и больше — подглядывал за птицами, прыгал на пчел, иногда приземляясь на Шебу, так что имело прямой смысл оставить палки там. И они лежат на лужайке до сих пор. Под ними устраивает засады юный кот, а прохожие удивляются, почему мы не уберем эту безобразную груду.
Лунка для гольфа была плодом моей сообразительности. Соломон в юности обожал мини-гольф и часами не покидал лужайку. Мы вкатывали мяч в лунку, а Соломон либо гонялся за ним, либо буквально становился в лунке на голову. Она ему до того нравилась, что как-то в те дни, когда он пристрастился носить поноску, а одна наша гостья хватилась ключей от машины, мы отыскали их там, где никто, кроме него, не додумался бы их схоронить — ну, конечно, в лунке для мини-гольфа.
С годами, однако, интерес к мини-гольфу угас. Номера валялись в сарае, лунка давно осыпалась. И вот в надежде, что в Сили пробудится тот же интерес, я отыскала старую лунку, раскопала ее и достала клюшки.
Читать дальше