Анжелика Горбунова - Записки из конюшни

Наутро случилось дежурство «моего» конюха. Я пребывал на вершине счастья и даже не предполагал, какие планы вынашивал его пропитой мозг. Он вывел нас на водопой, раздал сено, подмел между денниками. Потом зашел ко мне, почему-то с двумя длинными цепями. Я было подумал, что он хочет заняться моей расчисткой, а помня недавние «уроки», боится и хочет обезопасить себя. Но он, привязав меня цепями к прутьям решетки денниковой двери, вышел и запер дверь на засов. Он распахнул ворота конюшни так, чтобы мне хорошо стал виден манеж, где я совсем недавно обрел счастье. Через минуту он вывел Сандану. У меня защемило сердце. Опять?! Я готов был сам платить начкону и этому конюху за мгновения нашей Вселенской Любви.

То, что произошло потом, разбило мой благой настрой. Человеческое чудовище, привязав Сандану к перекладине станка, принялось избивать ее цепью. Я не смогу передать, как ее точеное тело извивалось от боли. Как в глазах, смотрящих в мою сторону, бились боль и непонимание — «за что?». Ее крик резал мой мозг и впивался в глаза сотнями игл. Этот дрянной человек поворачивался ко мне и выплевывал один только вопрос:

— Ну, как тебе это?

Я рвал цепи зубами и мускулами. Я разорвал их. И бил копытами в стену. И когда он увидел, что мне удалось вышибить доски стен денника, усилил удары. Как я вырвался — я не помню. Я ничего не соображал, только чувствовал свои разодранные гвоздями бока и разбитые копыта. Этот проход между денниками казался мне нескончаемым. Я снова увидел взметнувшуюся руку с окровавленной цепью, что вот-вот обрушится на красное от крови ее тело…

Дикий, яростный вой:

— Не смей, тварь! — взрезал воздух. Такой знакомый, но искаженный гневом голос. Подбежав, я закрыл собой Сандану. А как чудо посреди кошмара возникшая моя Иринка, в чем-то светлом, изрыгающая жуткую брань и угрозы, заставила меня обомлеть и забыть о боли, двойной боли — моей и Санданы. То, что случилось далее, заставило меня признать, что я не все знал о моей хозяйке. Иринка, это средоточие добра и света, хрупкая, беззащитная, изысканная, уподобилась разъяренному дракону. Вырвав цепь из рук обалдевшего конюха, она казнила его ударами, ни секунды не раздумывая о том, что может запросто убить его. А тот танцевал самый дикий в своей жизни танец, пытаясь увернуться, от потрясения, боли и страха не произнося ни звука.

А потом все закончилось. Все плохое. Осатаневшую Ирину, которая на самом деле вошла в раж, оттащил ее брат, приехавший с ней навестить меня. Он — известный защитник и тут же «подковал» дело. Этим людишкам грозило несколько обвинений сразу, и теперь у них начнется очень тяжелая жизнь. А все внимание моих близких обратилось к нам с Санданой. Ирина нашла лучших ветеринаров, и мы поправились. А в дополнение нашего счастья Ирина и ее брат выкупили всех лошадей этого конного хозяйства. Теперь у Иринки на этом месте своя большая конюшня, где живем все мы, вырванные из обиталища тоскливого угасания. И светлогривый великан, за которого я так переживал, наконец-то знает, как пахнет оседланный летом ветер…