Сергей Крупняков - По следам Листригонов

Без ропота, быстро все четверо встали и оделись…

– Слушайте, что я вам скажу – Джек положил руки на плечи Паркеру и Утенку, – сейчас мы пойдем к боцману, и он научит нас пользоваться спасательными ракетами…

– Жаль, что другого времени он для этого не нашел… – съязвил Паркер… – Что Джек? Амба?

– Прикуси язык, только и ответил Джек.

– Приказ капитана, сэр! – Джек абсолютно уверенный в своей силе (не каждому матросу кэп дает личный приказ) обратился к боцману. Звали его Грейв, и он уже спал, сидя в теплой каптёрке, когда Джек громким возгласом разбудил его…

– Чтоб ты…, – Грейв выдал такую грубятину, что даже видавшие виды, все пятеро брезгливо поморщились…

– Что рыла-то перекосили свои свиные? – Грейв сжал кулаки…

– Сэр, я никому не позволю касаться чести моей матушки… – начал, было, Джек.

Договорить ему не пришлось. Грейв, нанес удар неожиданно… Джек, знал ужимки боцмана, увернулся и удар пришелся вскользь… Он попытался ударить еще раз, но железная рука Паркера уже перехватила удар. Будучи старым, опытным уличным драчуном Ист-Энда, Паркер мгновенно заломил Грейву руку…

– Пусти, – боцман взревел буйволом… – пусти говорю… всех… всех сгною… Он взвыл от боли…

– Выслушайте приказ капитана, сэр! – Джек задыхался от негодования. – Вам приказано научить нас, пятерых пользоваться линеметом, сэр… Немедленно… Отпусти его, Паркер…

Держась рукой за заломанную только что руку, Грейв попытался еще раз дернуться, но все пятеро так плотно прижали его к стене, что он понял… тут нахрапом не возьмешь…

– Тебе не жить, Паркер, – низко просипел он в лицо всем сразу. – И тебе Пристли…

– Вам придётся сгноить всех пятерых… Так как насчет приказа, – усмехнулся Джек.

– Пойдешь к кэпу, – мрачно прорычал он, – и скажешь что я вас научил… И попробуй только добавить слово…

Словно молния нанес Паркер удар под солнечное… Дико охнув, Грейв рухнул на палубу и низко завыл, задыхаясь, катаясь у них под ногами в такт качке…

– Скорее ты сдохнешь, старый боров. А ну, учи скотина скорее… А нет – знаешь что бывает за невыполнение приказа кэпа… Все пятеро подтвердим…

– Чё, деваха, втрескалась? – Петр встретил Илону у калитки дома.

Девушка промолчала. Фонарь уже потух, и она поставила его на неструганные доски стола…

– Залей воском щель, отец, – сказала она тихо, – ветер задул фонарь… И, чую, он нам дюже ноне сподобится.

– Что так? – Петр и сам знал, к чему идет дело… Он видел, он чуял, он понимал неизбежность катастрофы… Не могла вся эта скученная армада судов выстоять… Сколько таких штормов повидал он тут… Но этот явно назревал необычно, тяжело, страшно… Никогда еще в ноябре не было снега. Никогда такой холод и град не кучились вместе с громом, как это было вчера утром…

– Давай, дочь, устрою…

Он взял фонарь и, зайдя в дом, начал свечой заливать трещину в стекле фонаря… Свеча поминутно тухла из-за сильнейших порывов ветра… Вся семья сгрудилась у небольшой чугунной печурки. Было холодно, и огонь то разгорался необычно ярко, то вдруг сыпал искрами и дымился при неудачных порывах ветра.

– Ну, что, орава, пора по лавкам, – сказал Петр, когда фонарь был починен. – Спать пора… Воск нынче дорог…, – он задул огарок свечи.

Хижину освещали только блики из печурки. Ветер выл за окошком надрывно и страшно.

– Я проверю, – Илона зажгла фонарь и мигом, пока отец не успел еще и слова молвить, выскочила на двор…

– Спасибо, тятя, – она вернулась в дом довольно скоро, – Теперь не тухнет.

– Чевой-то ты раньче, так за фонарь не радела… Али нужен стал? – Петр сдержанно усмехнулся…

Илона, ни слова не говоря, юркнула в постель, поближе к маме.

…Долго еще вой ветра и содрогание хижины не давали заснуть им… Долго еще они глядели на блики огня и все вспоминали с содроганием одно и то же: страшные прошедшие шторма, когда Катерина, сама или с детьми, стояла на утесе, и под такие же жуткие завывания ветра, ждала Петра с моря… низко бил колокол в церкви на утёсе, всюду на скалах выли рыбачки и их дети… Холодный ветер и снег больно секли лицо… Было холодно… невыносимо холодно…

И страшны были эти воспоминания. И невыносима была боль от этих мыслей, от этого ветра…

– Аврал! Полундра! – эти крики неслись повсюду в предрассветной мгле…

– Вставайте, бездельники! – Попытался было пошутить Паркер, но в этот момент грянул такой страшный удар грома, что судно затряслось всем своим весом… Казалось, молния ударила прямо в корабль. Они мгновенно оделись и все пятеро кинулись по своим местам… Всюду носились матросы, боцмана, офицеры, гражданские – одни закрепляли шлюпки, другие крепили брезент на тюках мануфактуры.