Тор Хейердал: Путешествие на "Кон-Тики"

Тогда мы решили, что один из нас поедет с островитянами в качестве посла для переговоров с вождем, а затем вернется и расскажет нам, какова обстановка на том острове. Мы не бросим плота на рифе и не можем оставить все снаряжение на нашем маленьком острове. Бенгт отправился с островитянами. Обе пироги столкнули с песчаного берега, и вскоре они, подгоняемые свежим ветром, исчезли на западе.

На следующий день на горизонте показались бесчисленные белые паруса. Казалось, теперь островитяне явились за нами на всех судах, какие у них были.

Вся флотилия повернула в нашу сторону, и когда она приблизилась, мы увидели на передней пироге среди коричневых фигур старину Бенгта, который размахивал шляпой. Он крикнул нам, что с ним находится сам вождь, и мы почтительно выстроились на берегу, чтобы встретить подходивших вброд гостей.

Бенгт очень торжественно представил нас вождю.

— Вождя зовут, — сказал Бенгт, — Тепиураиарии Териифаатау, но он поймет, кого мы имеем в виду, если мы будем называть его Тека.

Мы и стали называть его Тека.

Вождь Тека был высокий стройный полинезиец с глазами, говорившими о недюжинном уме. Он был знатным человеком, потомком старого королевского рода на Таити и являлся вождем обоих островов: и Рароиа и Такуме. Он учился в школе на Таити, знал французский язык и умел читать и писать. Он сказал мне, что столица Норвегии называется Христиания [40] Христиания — прежнее название столицы Норвегии Осло. , и спросил, не знаю ли я Бинга Кросби [41] Бинг Кросби — Гарри Л. Кросби — современный американский киноартист. . Он сообщил нам также, что в течение последних десяти лет всего три иностранных судна заходили на Рароиа, но их деревню несколько раз в год посещают шхуны местных торговцев копрой с Гаити, которые привозят товары и забирают ядра кокосовых орехов. Они уже несколько недель поджидают такую шхуну, так что она может явиться в любое время.

Отчет Бенгта вкратце сводился к тому, что на Рароиа не было ни школы, ни радио, ни белых людей; но 127 полинезийцев, живущих в деревне, сделали все, что могли, чтобы устроить нас со всеми удобствами, и подготовили торжественный прием.

Первым делом вождь пожелал осмотреть судно, которое доставило нас живыми на риф. Мы отправились вброд к «Кон-Тики», сопровождаемые вереницей островитян. Когда мы приблизились, полинезийцы внезапно остановились и стали обмениваться замечаниями, громко крича все зараз. Теперь можно было ясно видеть бревна «Кон-Тики», и один из островитян воскликнул:

— Это не лодка, это пае-пае !

— Пае-пае ! — повторили все его товарищи хором.

Поднимая брызги, они бросились бегом по рифу и взобрались на «Кон-Тики». Они лазили повсюду, возбужденные, как дети, ощупывали бревна, бамбуковое плетение и веревки. Вождь был в таком же приподнятом настроении, как и остальные; он вернулся к нам и несколько раз повторил:

— «Тики» не лодка, это пае-пае . — В его голосе звучало удивление и любопытство.

Пае-пае на полинезийском языке означает «плот» и «помост», а на острове Пасхи это же слово употребляется для обозначения местных лодок. Вождь рассказал нам, что теперь таких пае-пае больше не существует, но самые старые люди в деревне рассказывают древние предания о пае-пае. Все полинезийцы наперебой восхищались огромными бальсовыми бревнами, но от веревок они презрительно отворачивались. Такие веревки под действием соленой воды и солнца не выдержат и несколько месяцев. И островитяне с гордостью показывали нам снасти своих пирог; они сами сплели их из волокон кокосового ореха, и такие веревки безотказно служат пять лет.

Когда мы вернулись обратно на наш маленький остров, мы с общего согласия назвали его «Фенуа Кон-Тики», или «Остров Кон-Тики». Это название мы все могли произнести, но полинезийцам очень тяжело давалось произношение наших коротких северных имен. Они пришли в восторг, когда я сказал им, что они могут называть меня Тераи Матеата, так как великий вождь Таити дал мне это имя, «усыновив» меня во время моего первого путешествия в эти края.

Островитяне притащили из пирог домашнюю птицу, яйца и плоды хлебного дерева, другие с помощью трехзубой остроги набили в лагуне несколько крупных рыб, и вокруг лагерного костра началось пиршество. Мы должны были рассказать обо всех наших приключениях на пае-пае в океане, и рассказ о китовой акуле нам пришлось повторять все снова и снова. И каждый раз, когда дело доходило до того, как Эрик вонзил гарпун в череп акулы, слушатели издавали восторженные крики. Полинезийцы с первого взгляда узнавали всех рыб, зарисованных Эриком, и немедленно сообщали нам, как они называются на их языке. Но они никогда не видели ни китовой акулы, ни змеиной макрели и ничего не слышали о них.