Карло Аурьемма: Под необъятными небесами

— Карлоооо!

Нет, здесь нет рифов.

— Карлоооо, Карлоооо! На помощь!

Неожиданно впереди, всего в нескольких метрах по курсу, зажигаются ходовые огни и огни освещения на палубе! Рыбак!

Люди на палубе кричат, свистят и выставив вперёд руки и ноги, готовые отталкивать нас! Машут руками в сторону кормы. Дёргаю изо всех сил верёвки ветрового пилота, они запутались и не отдаются, ноготь ломается почти у самого основания! Наконец штурвал свободен, я кручу его чтобы отвернуть от судна.

— Становись в дрейф. Становись в дрейф!

У меня подгибаются ноги и я оказываюсь сидящей на кормовой банке, вцепившись пальцами в оплётку штурвала.

— Сейчас столкнёмся! Сейчас они нас ударят! — я закрываю глаза, проходят несколько бесконечных мгновений. Сейчас будет удар!

Сейчас будет удар!

Чувствую на лице тёплый воздух и запах керосина. Открываю глаза и вскакиваю на ноги. Это примус, на котором рыбаки готовят рыбу на корме. Их корма прошла вплотную от «Веккиетто», едва не задев его.

Ходовые огни, которые они зажгли только сейчас, указывают на то, что они тянут сети, но мы уже почти остановились и у нас есть время лечь на другой галс.

— Что случилось? Ты что, заснула?

— Нет, клянусь! Я думала это заброшенная платформа, был виден лишь тусклый огонёк на уровне воды. У них были выключены огни.

Я думала это платформа вдали. Они шли так медленно, что я не заметила никакого движения, не было никаких ориентиров.

— На этот раз всё закончилось хорошо. Нужно поблагодарить какуюто счастливую звезду.

В этот момент на востоке загорается звезда, освещая горы красным, зелёным и жёлтым.

Восточное Средиземное море, недалеко от Кипра. Наша кругосветка закончена, мы возвращаемся домой. Мягкий ветер едва покачивает лодку на ровном и чистом море. Нужно было бы поставить лёгкую геную, но её больше нет. Почти год назад, при входе в Аденский залив, её порвал неожиданный порыв ветра. Вместо неё стоит тяжёлая генуя, выглядящая нелепо в сравнении со множеством белых, лёгких, отлично отрегулированных парусов, виднеющихся вдали.

Что-то шевелится в воде. Подходим ближе. Это две черепахи, они исчезают под водой и выныривают уже на отдалении. Они ныряют несколько раз, пока, наконец, устав от нашей назойливости, окончательно не исчезают в море.

— Вы уже шестая яхта, которая кружит вокруг, чтобы убедиться, что мы настоящие. Конечно мы настоящие, но пожалуйста, оставьте нас в покое. В конце концов, это наш дом, и вы могли бы быть поделикатнее.

Приятно видеть, что в Средиземном море ещё остались черепахи.

Это помогает нам найти хоть какие-то позитивные моменты в возвращении. Даже вода в открытом море чистая и голубая. Конечно, не такая голубая как у атоллов в Тихом океане, и эти две несчастные черепахи, ничто, в сравнении с сотнями, которые окружали нас в Торресовом проливе, на Галапагоссах и в Индонезии, но всё же это уже кое что.

Через три года, возвращение в родные воды производит впечатление. Самое сильное потрясение, это порты. Уже издалека вид этого невероятного переплетения мачт, вант и штагов вызывает желание сбежать подальше. Лодки сгрудились у молов, как автомобили на переполненной парковке.

Что будем делать? Бросим якорь посреди порта? Ты что, нельзя.

Здесь ходят паромы, суда на подводных крыльях, рыболовецкие суда.

Нужно швартоваться к молу. К молу? Да ты с ума сошёл! Ты что, не видишь, что там нет места. Да ты вспомни, какое-то место есть всегда. А если нет, нужно становиться вторым бортом, или третьим…

А если поднимется ветер? Тогда будет большая путаница из лодок, якорей и цепей. Носы одних будут стучать о корму других и все будут кричать. Мы уже прошли через это много раз до выхода в плавание и теперь нужно просто снова привыкнуть.

В конце концов, изловчившись, и мы забираемся в какую то щель, теряя концы, стукаясь о цепи и (подумать только!) с тайной мыслью о том, чтобы не выглядеть в глазах окружающих новичками.

Но через три года очень сложно возвращаться в Средиземное море.

Суэцкий канал, Красное море, Индийский океан, Полинезия, Карибы… Бесконечные воспоминания о морях, солнце, людях и приключениях бродят в голове. Долгие переходы, по много дней посреди пустынного моря, прибытия в сказочные, дикие места, белые пляжи, ряды пальм, с кронами растрёпанными ветром, которые, как по волшебству, материализуются на горизонте и наполняются людьми и улыбками.