Виталий Павлов: Тайное проникновение. Секреты советской разведки

Из этого многозначительного факта я сделал заключение о том, что они очень довольны результатами совместной операции.

Прежде, чем перейти к другой операции, расскажу о чрезвычайном происшествии, возникшем у польских коллег, когда они самостоятельно проводили повторные операции ТФП в «Гренаду».

А произошло следующее.

Польские коллеги примерно через месяц после нашего совместного входа в «Гренаду» провели первую самостоятельную операцию вполне успешно и запланировали теперь уже регулярное проведение их раз в квартал.

Следующее проникновение было приурочено к весенним школьным каникулам, когда глава объекта, имевший двух детей-школьников, выезжал в отпуск на родину.

Операция развивалась нормально, и ничто не предвещало никаких неприятностей. Вдруг, в то время, как польские специалисты уже достигли бюро шифров и открывали сейфы, собираясь начать обработку их содержимого, один из членов бригады обратил внимание на какие-то странные звуки. Все мгновенно прислушались и быстро установили, что звуки исходили из деревянного шкафа. Еще раньше при входе в бюро шифров поляки обратили внимание на то, что мебель была другая. Естественно, они ее внимательно проверили, но ничего необычного в ней не обнаружили.

Теперь же, тщательно исследовав то место, откуда слышался странный звук, они обнаружили аккуратно заделанную в верхней части шкафа миниатюрную кинокамеру, в которой крутилась пленка, издававшая шуршащие звуки.

Немедленно операция была приостановлена, и вся бригада стала проверять остальную мебель в бюро и вскоре обнаружила вторую кинокамеру. Обе камеры имели автоматический запуск и располагались так, что охватывали все помещение. Возник вопрос: что делать?

Коль скоро сейфы были уже открыты, их содержание было в быстром темпе обработано. Затем обе пленки в камерах были засвечены и возвращены в кинокамеры, а последние помещены на свои места так, что не было оставлено никаких следов их изъятия.

После этого бригада поспешно покинула «Гренаду». Было ясно, что операция ТФП в этот объект была провалена. Оставался вопрос, что послужило основанием для установления контроля за помещением бюро шифров.

Когда об этом чрезвычайном происшествии стало известно нашим специалистам в Центре, они пришли к однозначному выводу: поляки допустили какой-то промах при самостоятельном посещении «Гренады». Поэтому твердо рекомендовали не проводить больше операций ТФП в этот объект, приняв меры к наблюдению за возможными признаками проявления тревоги в «Гренаде».

С этой рекомендацией наши польские коллеги согласились без колебаний, понимая всю серьезность сложившейся ситуации. Однако их анализ, а затем и тщательное рассмотрение всех обстоятельств проведения двух первых операций (совместной с нашими специалистами и самостоятельно), вместе с нашей бригадой, прибывшей в Польшу для участия в операции по другому объекту, не смогли выявить каких-либо причин, которые могли бы послужить основанием для принятия обнаруженных в «Гренаде» мер контроля за шифрбюро.

В дальнейшем польские коллеги якобы установили, что причиной были сугубо внутренние меры безопасности, направленные на предупреждение несанкционированного доступа в шифрбюро кого-то из сотрудников «Гренады». Насколько было известно полякам, никаких явных последствий засвечивания кинопленок не проявилось ни в поведении сотрудников «Гренады», ни во внешних мерах обеспечения охраны объекта, которые оставались прежними.

Однако это объяснение не давало основания для того, чтобы считать снятым возможность появления у хозяев «Гренады» подозрений о внешнем вмешательстве, тем более что это чрезвычайное событие совпало с началом наших операций ТФП. А в разведке не рекомендуется верить в такие совпадения, они, как правило, не бывают случайными.

Таким образом, «Гренада» как возможный объект новых операций ТФП была исключена из нашего списка.

Не знаю, как отразилось бы событие в «Гренаде» на готовности нашего Центра продолжить с поляками совместные операции ТФП, если бы оно произошло до того, как мы уже предприняли и успешно завершили новую совместную операцию по еще более сложному объекту, являвшемуся внешнеполитическим учреждением одного из ведущих государств-членов НАТО. Этой операции я присвоил кодовое название «Амбар», в связи с одним обстоятельством, которое станет ясным в дальнейшем.