Адам Шафи Адам - Кули. Усадьба господина Фуада

— Место, куда мы едем, называется Дамбве. О его существовании мало кто знает. Понимаешь, правительству невыгодно, чтобы крестьянам жилось хорошо и свободно. Поэтому стоит полиции обнаружить, что есть такое место, как Дамбве, и правительство сразу же придумает что-нибудь, чтобы помешать людям жить так, как им нравится. Когда мы приедем, наши товарищи тебе все расскажут, отведут место для жилья, помогут построить хижину.

Вуаи молчал, думая о жизни, которая ему предстоит. Вдруг он встрепенулся:

— А ведь все мои вещи остались в Коани: мотыга, два серпа — я их совсем недавно купил… У меня был участок маниоки, уже пришло время снимать урожай батата. Фуад ничего не разрешил мне взять с собой.

— Послушай, Вуаи, забудь пока об этом. Все, кого ты там встретишь, пострадали так же, как ты, или даже больше, — стал успокаивать его Мариджани.

За все время пути водитель не сказал ни слова. Он все крутил свою баранку да молча хмурился, когда ему приходилось браться за переключатель скоростей. А Мариджани продолжал:

— Запомни, тебе придется жить вдалеке от твоих земляков, но ты обязан сделать все, чтобы не терять с ними связь. Хотя бы раз в месяц тебе нужно бывать в Коани и встречаться со своими друзьями.

Они долго ехали по шоссе, ведущему на север острова, а потом свернули с него и, проехав по узкой проселочной дороге около тридцати километров, оказались в Дамбве. Вокруг не было ни души, и можно было подумать, что все жители в поле. Но солнце уже село, а в такое время крестьяне обычно не работали. То там, то здесь виднелись маленькие, крытые пальмовыми листьями хижины, расположенные не как обычно, группами, а по одной. Поодаль зеленело рисовое поле.

Когда автомобиль остановился, Мариджани вышел на тропинку и скрылся в зарослях. Через некоторое время он вернулся вместе с каким-то незнакомцем. На нем была лишь набедренная повязка, у пояса висел длинный нож.

— Ну, Вуаи, мы оставляем тебя здесь, а сами возвращаемся в город. Этот молодой человек объяснит тебе, как и что, — сказал Мариджани, открыв дверцу машины и давая Вуаи выйти. — А теперь — до свидания. Думаю, что скоро мы увидимся и поговорим. — С этими словами он сел в машину, водитель завел мотор, автомобиль рванулся с места и исчез в облаке пыли.

Вуаи и его провожатый пошли по узенькой тропинке, петляющей среди деревьев и кустарника. Скоро они вышли на небольшую поляну к хижине, похожей на те, какие Вуаи видел из машины. Возле нее росло манговое дерево. Провожатый принес из хижины циновку, постелил ее под деревом, попросил Вуаи подождать, а сам снова исчез в зарослях.

Вуаи сидел под деревом и думал. Он не знал, где он находится и где те люди, которые, по словам Мариджани, должны его встретить. Он не знал, что его ждет, но ему хотелось надеяться на лучшее. Что бы ни ожидало его здесь, хуже, чем у Фуада, ему не будет.

Уже стемнело, а провожатый не появлялся. Однако Вуаи почему-то не беспокоило его долгое отсутствие. Он был уверен, что тот придет. И действительно, вскоре он услышал шуршание травы, и перед ним вырос его недавний спутник.

— Я очень долго ходил?

— Ничего. Ведь я считаю, что я уже дома, — ответил Вуаи.

Провожатый принес из хижины керосиновую лампу, поставил ее на землю, а сам присел к Вуаи на циновку.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Вуаи. А тебя?

— А меня — Кондо. Добро пожаловать. Вот здесь мы и живем. Тебе может показаться, что у нас слишком тихо, но не беспокойся: людей здесь много. Постепенно ты со всеми познакомишься. Ты ведь тоже подпольщик? — спросил Кондо.

— Подпольщик? Что такое — подпольщик? — Вуаи никогда не приходилось слышать этого слова.

— Как, разве тот, с кем ты приехал, никогда тебе этого не говорил?

— Нет. Мы говорили о многом, но этого слова он никогда не произносил.

— Ну если не говорил он, то скажу я. — Кондо сделал паузу. — Все мы здесь крестьяне, которых помещики лишили земли. И вот мы собрались вместе и живем как братья. Но главная цель нашей жизни — свергнуть феодальный режим и создать правительство, которое защищало бы интересы крестьян и всех бедняков. И за это мы будем бороться не на жизнь, а на смерть. Ну, что скажешь, Вуаи?

— А ты думаешь, что это возможно?

— А почему бы и нет? Конечно, возможно! Ведь нет никаких…

— Все готово! — позвал из хижины женский голос.

— Готово? Тогда неси!

Во двор вышла женщина, которая несла на подносе еду: угали [39] Густая каша. из маниоки и кокосовое молоко.

— Нам бы еще руки помыть.