Наталья Мусникова: Я всё равно тебя найду

– Осторожнее, мисс.

– Благодарю, – пролепетала я, с трудом принимая вертикальное положение (страшно хотелось упасть в обморок, но у меня были опасения, что тогда мой спаситель просто перешагнёт через меня и отправится по своим делам).

– Не за что, – буркнул мужчина, выходя на залитый лунным светом пятачок.

– Перси, – ахнула я, категорически отказываясь верить своим глазам.

Да, прямо напротив меня, весь в неясном свете луны стоял тот, о ком я не переставая думала на протяжении многих часов! Мощный (кажется, Гектором он был поизящнее), с копной жёстких на вид русых волос, мужчина выглядел настолько опасным, что его легко можно было представить на большой дороге. Только глаза остались прежними, карие, с дрожащими в глубине тёплыми искорками.

– Мы знакомы? – заинтересованно спросил Перси, не отводя от меня внимательного взгляда.

Я замешкалась с ответом, не зная, что ему сказать. Врать не хотелось категорически, а правда настолько невероятна, что поверить ей практически невозможно.

– Ах, да, – Перси чуточку нахмурился (ой, а вот эту усталую морщинку я очень даже хорошо помню!). – Вы та девушка из ресторана, которой навязывал своё общество мистер Гейдлер.

– И которую Вы спасли, – согласно кивнула я.

Перси, откровенно смутившись, буркнул что-то вроде: «Скажете тоже» и попытался скрыться, но я окликнула его:

– Постой…те.

Он послушно замер, в темноте (луна милосердно спряталась за облаками, спасибо ей огромное, хоть не видно, как у меня щёки пылают!) было слышно его тяжёлое дыхание. Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила прежде, чем разум успел включить внутренний блокиратор:

– Мне было бы очень приятно вместе с Вами завтра, сегодня, позавтракать!

Мдя, фраза получилась какая-то двусмысленная. Совместный завтрак предполагает, много чего предполагает, но это ведь начало двадцатого века, люди ещё не такие пошлые… надеюсь.

– Если Вы не возражаете, – голос Перси был хриплым (волнуется? А может, оборони Господь, простудился?). – Если Вы не возражаете, я зайду за Вами часов в восемь. Мы немного прогуляемся, а потом позавтракаем.

– У меня каюта 25 А, – торопливо зачастила я. – Я буду ждать!

– До встречи, – прошептал Перси, и на краткий миг мою замёрзшую ладонь обжёг его горячий поцелуй.

Звук удаляющихся шагов возвестил о том, что я осталась одна, а значит, никто кроме любопытно выглянувшей из-за облаков луны меня не видел. Я счастливо рассмеялась и закружилась по палубе, широко распахнув руки и мечтая в данный момент обнять весь мир. Моя эйфория длилась ровно до того момента, пока я на одном из витков чуть не врезалась в офицера, возвращавшегося, очевидно, с вахты к себе в каюту. Офицер был молод, темноволос и хорош собой. Я широко и немного смущённо улыбнулась ему, а он галантно поклонился и с изысканной вежливостью произнёс:

– Доброй ночи, мисс.

– И Вам! – расплылась в улыбке я, заметив за внешней невозмутимостью манер мальчишеский задор, а в глубине тёмных глаз лукавых чёртиков.

Офицер ещё раз поклонился и ушёл, я тоже направилась к себе. Любовь любовью, но на палубе становилось прохладно.

Из сладкого сна меня вырвал настойчивый стук в дверь. Я с ужасом подпрыгнула на кровати, решив, что проспала всё на свете, и Перси уже пришёл, чтобы пригласить меня на прогулку. Уффф, часы на каминной полке показывали только половину седьмого. И кому приспичило будить меня в такую рань? Сдавленно шипя сквозь зубы, я кое как доплелась до двери и широко распахнула её. На пороге стояла Люси, которая при виде меня сделала книксен и торопливо защебетала:

– Миссис Хейр сказала, что сегодняшнее утро просто создано для прогулки по палубе и приказала мне немедленно отправиться к Вам, чтобы одеть и причесать Вас.

Честно говоря, я сама могу за собой поухаживать, но ставить девушку в неловкое положение и огорчать милейшую миссис Хейр мне не хотелось. Тем более что сегодня мне позарез нужна была помощь в выборе наряда и причёски. В восемь часов придёт Перси, мне нужно быть просто неотразимой! Мы с горничной самым тщательным образом перетряхнули весь мой гардероб, но ни один из нарядов мне не нравился. Золотисто-коричневое платье мне очень нравилось, но горничная категорически заявила, что не принято дважды появляться в одном туалете. Платье глубокого хвойного цвета было широко мне в талии, а жёлтое делало похожей на цыплёнка. Нежно-лиловое бледнило кожу, а бирюзовое было с таким шлейфом, что в нём невозможно было ходить.