Эмилио Сальгари - Последние флибустьеры

— Что случилось? — спросил дон Баррехо индейца, который первым поднялся на ноги.

— Мы сели на мель у другого речного островка, — ответил краснокожий, — и мне показалось, что нос лодки пробит, потому что вода начала прибывать.

— Это роковая ночь для последних флибустьеров!.. — воскликнул баск.

Предположение индейца оправдалось.

Каноэ было старым, источенным червями, и еще одного столкновения с мелью оно не выдержало; нос лодки наткнулся на какую-то массу, выступающую из речного песка.

— Придется высаживаться, — сказал дон Баррехо. — Позже мы попробуем исправить повреждение, если только это удастся.

Они оттащили суденышко подальше от воды, чтобы течение не унесло его, и растянулись на песке. Островок был невелик размерами: сотня метров в длину и полсотни в длину; песчанистая почва поросла редкими травами. Трое авантюристов тесно прижались друг к дружке и следили за лодкой, в которой стоял черный человек. А лодка эта, предоставленная сама себе, направлялась прямо к островку. Она должна была непременно выскочить на мель.

Прошло минут десять — пятнадцать, потом столкновение произошло. Человек в лодке даже не препятствовал этой посадке. Он медленно, не торопясь, вышел из лодки и направился к трем авантюристам, смотревшим на него с нарастающим страхом. Приблизившись, он сказал с нескрываемой иронией:

— Вот и пришло время встретиться.

— Маркиз де Монтелимар!.. — вскрикнули все трое, отступая назад.

— Да, именно я, — ответил старый кабальеро, скрестив руки на груди и пристально вглядываясь в пиратскую троицу. — Вы осмелитесь убить меня?

— Сеньор маркиз, — сказал дон Баррехо, — вы также собирались повесить меня, и короткое время спустя я бы отправился на тот свет, если бы мне не помог соотечественник.

— Которого я убил, — холодно сказал кабальеро. — Изменник должен заплатить.

— Однако над телом этого несчастного сержанта я дал клятву.

— Какую? — спросил маркиз, все еще иронически улыбаясь.

— Отомстить за его смерть в один прекрасный день.

— Никто вам не мешает, дорогой мой. У меня тоже есть шпага, а мужчины из рода Монтелимар всегда отличались во владении холодным оружием.

— Но не в такой степени, как бедные гасконские дворяне, — гордо произнес дон Баррехо, к которому вернулась его обычная смелость. — И сейчас я вас это докажу. Сеньор маркиз, перед вами трое превосходных дуэлянтов; мы будем по очереди сражаться с вами. Беда — тому, кто падет.

— Рыцарский поединок вы мне предлагаете. Что и говорить! Но я не верю в ваше благородство.

— По крайней мере, вы лучше узнаете гасконцев, если это будет не слишком поздно для вас, сеньор де Монтелимар. Мне хотелось бы попробовать французскую сталь на отступнике, противопоставляющем мне толедский клинок.

— Он очень острый, друг мой.

— Тем лучше.

— И колет очень опасно.

— Ба!.. Ну это мы еще посмотрим, сеньор маркиз, — сказал дон Баррехо, а потом, слегка поклонившись, добавил: — Повторяю. Я хочу испытать свою драгинассу в схватке с вашим толедским клинком.

Маркиз выхватил шпагу из ножен, так что в лунном свете ослепительно сверкнул клинок.

— Вы первым совершите длительное путешествие, — сказал он.

— Хватит болтать, сеньор маркиз: мы будем биться насмерть. Освободите-ка место, друзья, а если я паду, попытайтесь отомстить за меня.

Противники замерли в защитной стойке в пяти шагах друг от друга.

Вдоль берегов островка шумела река; ночные птицы меланхолично и пугающе кричали в лесах; полная луна сияла во всем своем блеске, медленно кочуя по небу к вершинам сьерры.

Де Гюсак и Мендоса отошли в сторонку, держа шпаги наготове, чтобы предупредить какой-нибудь неожиданный ход маркиза. Индеец, опиравшийся на свою дубину, с живейшим любопытством поглядывал на дуэлянтов.

Маркиз первым сделал резкий выпад, крикнув гасконцу:

— Отведай-ка этого!.. Фирменное блюдо Монтелимаров!..

Дон Баррехо, который, как мы уже говорили, призывал все свое хладнокровие перед поединком, был готов защититься и в ответ нанес молниеносный укол из второй позиции, [121] Вторая позиция, третья позиция, прима — фехтовальные термины, обозначающие движения вооруженной руки и положение холодного оружия в ней. крикнув:

— А это — гасконское!..

Кружева, окаймлявшие шелковый камзол маркиза, разлетелись в клочья на уровне пояса.

Кабальеро ответил своей обычной раздражающей саркастической усмешкой:

— Вот уж не думал, что гасконцы такие крепкие парни.