А когда дон Гутьерре и дон Мигуэль начали было возражать, он резко оборвал их:
— Ни слова больше!.. Теперь дорога каждая минута!.. Прощайте! Сент-Аманд, идите за мною!
Помахав на прощание рукой, охотник перепрыгнул через завал вместе с канадцем.
Прошло полчаса — целая вечность. Потом прозвучали несколько выстрелов, и снова наступила мертвая тишина.
— Неужели они убили его?! — вскричал дон Мигуэль. — О, я отомщу им за это!
И под влиянием гнева молодой человек в несколько минут сумел организовать защиту и воодушевить немногочисленных защитников бивуака, видимо основательно встревоженных неожиданным нападением краснокожих.
Последнее было как нельзя более кстати, потому что индейцы вовсе и не собирались отказываться от намерения овладеть лагерем и деятельно готовились к новой атаке; только теперь они действовали по хорошо обдуманному плану, полные решимости на этот раз добиться успеха. Из лагеря видно было, как индейцы рубили ветви с деревьев, хотя испанцы и не понимали, зачем именно они это делают.
— Подождите немного, сеньор, — сказал Марсо дону Мигуэлю, когда тот обратился к нему с расспросами, — и вы все увидите собственными глазами. Они оборвут зелень и огромные вязанки хвороста будут катить впереди себя, защищаясь таким образом от наших пуль, а когда подойдут к нашему лагерю, подожгут хворост и бросят сюда через завалы… Как видите, все очень просто.
— Боже мой! Зачем же дон Луис покинул нас?! — в тревоге воскликнул дон Мигуэль.
— Потерпите немного, сеньор, — повторил канадец свое любимое выражение. — У господина Луи совсем другое представление об этих индейцах.
— Какое же? — спросил дон Гутьерре.
— Э! — продолжал канадец насмешливо. — Ему, видите ли, кажется, что эти краснокожие вовсе не краснокожие, а такие же белые, как и мы с вами.
— Да неужели! — в один голос воскликнули испанцы.
— Это случается, и довольно часто, и, по-моему, не будет ничего удивительного, если так случится и на сей раз… Мне тоже кажется подозрительным, что индейцы напали на нас ночью… краснокожие любят ночью спать и сражаются только при свете солнца.
— Увы! Не все ли нам равно, кто эти враги, белые или краснокожие?.. Дон Луис погиб, они убили его!
— Я знаю господина Луи давно и видал его в делах, гораздо более горячих, чем здесь. Он не тот человек, который даст себя убить так просто, и, по-моему, выстрелы, которые вы слышали, доказывают только, что он сыграл с ними какую-то ловкую шутку, вот и все… Но чтобы они убили его, нет! Этому я не верю…
Эти слова канадца не могли, конечно, успокоить дона Гутьерре и его племянника, но те сделали вид, что согласны с его мнением, только для того, чтобы положить конец спору.
— Приготовьтесь! — крикнул вдруг охотник. — Или я ошибаюсь, или на нас снова будет совершено нападение.
— По местам! — крикнул дон Мигуэль.
Все бросились к завалам с твердой решимостью скорее умереть, нежели живыми попасть в плен к индейцам.
Канадец не ошибся, призывая своих друзей к оружию, -краснокожие приближались к завалам. Но на этот раз они шли медленно и в строгом порядке, тщательно укрываясь за огромными вязанками хвороста.
Эти вязанки катили несколько человек, в то время как за ними скрывались другие индейцы, безостановочно стрелявшие в защитников лагеря.
По приказанию дона Мигуэля, пеоны, укрывшиеся за фургонами и стволами деревьев, пока не отвечали ни единым выстрелом на неприятельский огонь.
Между тем индейцы, хотя и медленно, но все-таки приближались к холму, и вскоре должны были достигнуть его вершины.
После настоятельных просьб дона Мигуэля девушки согласились, наконец, укрыться за деревьями, где были в относительной безопасности.
Так прошло несколько минут, в продолжение которых обе стороны пребывали в бездействии, готовясь к решительной схватке.
Вдруг индейцы повыскакивали из-за вязанок хвороста и с дикими воплями ринулись на завалы, окружавшие лагерь со всех сторон.
Завязался рукопашный бой, на землю падали раненые и убитые.
Бой продолжался довольно долго без заметного преимущества той или другой стороны. Индейцы, сражавшиеся на открытой местности, несли гораздо больший урон. Пеоны защищались с невероятным упорством, пуская в ход все, что попадалось под руку.
Дон Гутьерре был ранен пулею в руку, но, тем не менее, мужественно продолжал сражаться; дон Мигуэль носился по бивуаку, как вихрь, возбуждая одних, браня других и беспощадно разя врагов, попадавшихся ему на пути.
Читать дальше