Дадли Поуп: Рэймидж и барабанный бой

Сокрушенную «Кэтлин» все еще тащил по поверхности огромный корпус «Сан Николаса». Некоторые кэтлинцы стояли на ее борту — который был почти горизонтален — и неторопливо (по крайней мере так казалось Рэймиджу), хватались за различные обрывки снастей испанского корабля и начинали на руках забираться наверх, чтобы оказаться на борту.

Рэймидж взобрался на палубу и через мгновение был с Джексоном, Стаффордом и несколькими другими, присевшими возле переборки, отделяющей выступающую часть носовой палубы от бака, ожидая града пуль из мушкетов испанских солдат, которые перед столкновением стреляли в «Кэтлин» из-за фальшборта верхней палубы. Но их было не так уж много у фальшборта. Дым, который раздирал легкие и сушил ноздри, все еще наплывал от «Кэтлин», и когда Рэймидж облокотился осторожно на планширь и посмотрел в сторону кормы, он увидел лишь нескольких испанцев на баке, смотрящих вниз на то, что происходило под ними.

Он сразу сообразил, что переборка на носу скрывает группу кэтлинцев: никто не понял, что они на борту. В течение следующих нескольких минут усилия испанцев будут сосредоточены на уборке обломков после крушения мачты и реев — и в любую минуту «Кэтлин» может затонуть. Если при погружении она прихватит с собой бушприт, то его задача будет решена полностью. А пока что, подумал он, кэтлинцы, к счастью, ничего не должны делать: лучше всего просто ждать, укрывшись на носу. Испанцы уже в полном замешательстве. Если окажется, что они могут навести порядок, то кэтлинцы могут помешать им, используя преимущество неожиданности.

Он отдал приказы Джексону и Стаффорду. Кокни подозвал трех матросов и спустился к нижнему планширю, где, невидимый для испанцев, начал втаскивать на борт остальных кэтлинцев, карабкавшихся по обломкам и канатам. Каждый матрос, насквозь промокший и дрожащий, присоединялся к группе, прячущейся за переборки.

Рэймидж смотрел в тревоге. Из его «Картахенского секстета» отсутствовал Росси. И не было никакого признака Саутвика. Наконец, он больше не мог ждать.

— Джексон — спустись и помоги Стаффорду. Посмотри, нет ли там где-нибудь мистера Саутвика.

Сколько времени пройдет, прежде чем кто-нибудь из испанцев подойдет к мостику, идущему с бака к бушприту — «Аллея морпехов», называют его моряки, — и обнаружит их? Рэймидж приказал двум матросам с полупиками стоять на страже и, как только кто-нибудь ступит на мостик, избавиться от него быстро колющим ударом снизу вверх.

Безумные крики испанцев, строгие голоса начальников, доносящиеся сквозь какофонию беспорядка и паники, плеск воды под форштевнем, постоянные удары в борт раскачиваемых волнами обломков стеньг и реев — и пока Рэймидж впитывал все эти впечатления, он почувствовал, как корабль начал медленно разворачиваться левым бортом к ветру. Его голова закружилась от радости и облегчения: «Сан Николас», лидер испанского авангарда, был неуправляем!

С «Кэтлин» поперек носа, с ее большой стеньгой и реем на боку, тормозящими как плавучий якорь, и ветром, все еще заполняющим паруса на других мачтах, при том что впереди не было ничего, чтобы их уравновесить их, кроме единственного паруса на остатках фок-мачты, ее корма разворачивалась, приводя нос к ветру. И если испанцы быстро не перебросят реи, чтобы не дать ветру задуть с носа, каждый парус скоро будет двигать корабль назад. Тогда, надеясь, что беспорядок будет продолжаться в том же духе, «Сан Николас» начнет быстро двигаться кормой вперед сквозь строй остальных кораблей Кордовы, идущих следом за ним. Рэймидж едва ли мог надеяться, что маленькая «Кэтлин» натворит так много.

Орудийный огонь — и прямо за кормой! Высунувшись за фальшборт, он увидел, что «Капитан» приблизился — он был, возможно, на расстоянии в шестьсот ярдов, и дым его пушек плыл по ветру. Почти сразу другой бортовой залп (который, судя по грохоту, мог исходить только от «Сантиссима Тринидад») раздался над волнами.

Кто-то дернул его за рукав, он обернулся и увидел Саутвика, ухмыляющегося ему; его седые волосы, слипшиеся от воды вокруг ушей и лба, делали его похожим на потрепанную, но счастливую шотландскую овчарку, только что вылезшую из деревенского пруда.

Рэймидж схватил его за плечи:

— Вас ранили?

— Нет, сэр! Шкот запутался вокруг ноги, и я не мог освободиться.

— Запутались в бухте каната, мистер Саутвик! — насмешливо укорил его Рэймидж. — Сколько раз вы ругали матросов за это?

— Да, — признал Саутвик, — и я все еще стоял бы там, если бы не Стаффорд и Джексон.