Виктория Ледерман: Светлик Тучкин и Пузырь желаний

– Будешь только спать, есть и играть с ребятами, – поддержал доктор. – Никакой школы, никаких уроков. Согласен?

Светлик хотел сказать, что пойдёт домой… Но потом подумал – а куда домой? К Стёпе Воробьёву? Он представил, что сейчас они с папой Валерой вернутся от доктора и всё начнётся с начала. Его будут ругать за то, что он перестал учиться, а в школе он снова будет самым глупым в классе. А если остаться в санатории, вдруг ещё раз удастся встретить Фею?

– Согласен, – пробурчал он.

– Ну вот и хорошо, – весело потёр руки доктор. – Сейчас я покажу тебе твою комнату, а папа пока съездит домой и привезёт твои личные вещи и документы.

– Что тебе захватить из дома кроме одежды? – спросил папа Валера. – Карандаши, альбом, шахматы?

– Привези мне конструктор… и букварь, – сказал Светлик.

Прошло три долгих скучных дня в санатории, и Светлик совсем загрустил. В его комнате жили ещё двое ребят, но они были намного старше и почти с ним не общались. Днём к Светлику приходили медсёстры и водили его на различные процедуры. Но среди них не было той самой феи. Ему так и не удалось её увидеть. Он даже засомневался, а была ли она вообще? Может, там, в кабинете доктора, ему просто показалось? Может, та медсестра просто немного напоминала Фею?

Врачи обследовали Светлика, прицепляли к его груди и голове какие-то приборы и что-то записывали в его карту. Он послушно выполнял все указания и ни о чём не спрашивал. Какая разница? Всё равно никто не поймёт, что с ним приключилось на самом деле.

Два раза в день его навещали родители. Не его, конечно, а Стёпы Воробьёва. Папа Валера забегал утром до завтрака, а Дарья Антоновна приезжала после ужина, когда у неё заканчивалась продлёнка. Светлик не хотел с ними видеться, но не знал, как им об этом сказать. Поэтому просто терпел, пока они сидели с ним в холле, расспрашивали о здоровье и о настроении, и ждал, когда они уйдут. Ему никто не был нужен. Он отказывался от сладостей, фруктов и игрушек и мечтал только об одном – вернуться домой. В свой настоящий дом, к настоящим родителям. Но как? Светлику казалось, что он сидит в громадном мыльном пузыре, который никак не лопнет. Пузырь не отпускает его. И выбраться на свободу нет никакой возможности.

На четвёртый день к вечеру у Светлика настолько упало настроение, что он решил никуда не ходить. Его соседи убежали из комнаты, и он остался один. Обычно по вечерам в холле проходили развлекательные мероприятия. Там собирались дети со всего санатория, играли, танцевали, смотрели спектакли и пели караоке. Но Светлику было не до развлечений, его уже ничто не радовало. Он лёг на кровать, прижал к себе построенного из конструктора рыцаря на коне и с тоской уставился в высокий белый потолок.

– Эй, дружок! Ты чего лежишь? – услышал он вдруг весёлый голос. – Ну-ка бегом в холл! Все уже там.

Светлик повернул голову. В дверях стоял улыбающийся человек в медицинском костюме и синей шапочке. Такую одежду в санатории носили медсёстры и санитары. Но этого человека он ещё не видел. Наверное, новенький, ходит и собирает всех на вечернее мероприятие.

– Не пойду, – буркнул Светлик.

– Почему? – удивился санитар. – Там сегодня интересное представление. Артисты приехали.

– Не хочу я никаких артистов.

– А чего же ты хочешь?

– Ничего.

Санитар подошёл к кровати и наклонился над Светликом. Его широкое круглое лицо с симпатичной ямочкой на щеке вдруг стало серьёзным. Он вкрадчиво спросил:

– Совсем ничего? Разве у тебя нет никаких желаний?

Светлик замер, глядя на него во все глаза.

– Ну что ж, дружок, лежи дальше, – кивнул санитар и быстро вышел из комнаты.

Светлик кубарем скатился с кровати и бросился к двери. Он узнал этого человека. Это был он, помощник Феи желаний! Именно с ним Светлик разговаривал в спортзале, когда исчезла Фея.

Светлик выскочил из комнаты. Длинный коридор оказался пустым. Но как это может быть? Куда делся санитар? Неужели он так быстро бегает, что успел скрыться на лестничной клетке? В любом случае, надо догнать его. Вдруг он что-то знает про Фею желаний?

Светлик промчался по коридору, по лестнице и наконец попал в холл. И остановился, оглушённый гремящей музыкой. Калейдоскоп разноцветных огней, кружащихся по стенам, ослепил его. Щурясь и моргая, он задрал голову к потолку и забыл, как дышать.