Адам Эпштейн: Загадки Короны

Мальверн опустил вторую охапку веток с листьями на бревно и вместе с Элдвином забрался в укрытие. Скайлар и Гилберт уже крепко спали.

– Спокойной ночи, племянник, – промяукал Мальверн. – Я верю, что завтра мы отыщем Корону.

– Да, дядя.

Мальверн свернулся клубком и смежил веки. Элдвин все не сводил с него взгляда. Кусочки мозаики пока не совсем сложились у него в голове, но одно было ясно: его дядя – предатель. Он предал его, Элдвина, предал свой прайд, предал всю Огромию. Элдвин с отвращением смотрел на черно-белые полоски у себя на шкуре. Мальверн обманывал его насчет Баксли и насчет себя самого тоже. О чем еще он солгал?

Элдвин тоже прикрыл глаза. Но спать он не собирался. Он собирался ждать.

Сколько времени прошло, сказать было трудно. Шум дождя и ветра, раскаты грома все никак не утихали. Элдвин лежал молча, притворяясь спящим с того самого мига, как Мальверн пожелал ему спокойной ночи.

Послышался какой-то новый шум – едва-едва различимый. Элдвин чуточку приоткрыл глаз и увидел, как Мальверн крадучись выбирается из убежища. Элдвин аккуратно разгреб листья, прикрывавшие бревно, и осторожно высунулся. Его дядя убегал сквозь бурю на северо-восток. Едва Мальверн скрылся в роще высоких платанов, Элдвин растолкал Скайлар и Гилберта.

– Что такое? – встрепенулась Скайлар.

– Мой дядя в сговоре с Паксахарой, – выпалил Элдвин. – У него на подушечке лапы вытравлен додекагон. Я сам видел следы.

Лягух от изумления вытаращил сонные оранжевые глаза.

– Но как это так? – не поверил он. – Зачем он нас тогда защищал?

– Ты сам-то подумай, – ответил Элдвин. – Одолеть Паксахару можно только одним путем: отыскать Корону. А я единственный, кто может это сделать, пройдя по следам Баксли. Что, если Мальверн просто использовал меня, чтобы добраться до Короны? Он уничтожит ее, и все.

– Но, Элдвин, если ты единственный, кто может отыскать Корону, почему бы Мальверну просто не убить тебя? – спросила Скайлар.

– Не знаю. Я еще не до конца во всем разобрался.

– Ну ладно, а где он сам-то? – осведомился Гилберт.

– Я сказал ему, что разгадал последнюю подсказку, – сказал Элдвин. – Будто бы восходящий свет, который видит мотылек, – это рассвет. А солнце встает на востоке.

– И зачем ты ему это сказал? – спросил Гилберт.

– А затем, что мотыльки бывают разные. И ночные тоже. Ночной мотылек просыпается не на рассвете, а на закате и видит восходящую луну.

Скайлар тут же все поняла.

– На северо-западе, – тихо произнесла она.

– Вот-вот. Я его одурачил. Но подозреваю, он быстро нас раскусит, так что времени у нас в обрез.

– Тогда чего же мы ждем? – вскочила Скайлар. – Вперед!

Фамильяры быстро собрали свои пожитки, вылезли из укрытия и устремились на северо-запад. Они снова остались втроем. И Элдвин решил, что это здорово.

«Фамильяры, долгие столетия защита Огромии была уделом людей. Теперь же будущее королевства зависит лишь от вас».

В голове у Элдвина звучали прощальные слова королевы Лоранеллы. На нем и его спутниках просто немыслимая ответственность. Трое из Пророчества – все в них верят, все надеются. Но сейчас Элдвин, Скайлар и Гилберт не могут отделаться от тягостного чувства, что сражаются с противником, который им не по силам. И этот неутихающий дождь словно подтверждает их опасения.

Скайлар оказалась права насчет бури: та только усиливалась. Плотные облака закрыли луну и звезды, и ночь сделалась еще темнее. Фамильяры были в самом сердце пляски ятагана, и теперь стало понятно, откуда такое название. Ветер рубил деревья, словно заточенный клинок, – только щепки летели да ветки сыпались на землю тут и там. Прямо над головой Элдвина раздался громкий треск: огромный сук обрушился с платана – и раздавил бы Гилберта в лепешку, не утяни его в сторону Тенек.

– Ирбиса так просто не увидишь, – сказала Скайлар. – Они не как львы, что живут большими семьями на открытых местах. Ирбисы прячутся под деревьями или в расселинах скал. Их и в ясную-то ночь не особо видно, да и при свете дня тоже. А уж при пляске ятагана…

– Ну и ладно. – Гилберт пытался вселить в друзей хоть чуть-чуть уверенности. – Раз этого ирбиса так трудно найти, может, приманим его к нам? Элдвин, ты, часом, не захватил с собой баночку кошачьего корма?

– Если честно, мне кажется, мы ищем никакого не ирбиса, – отозвался Элдвин. – И наверное, даже не Корону.

– Ну, это-то ясно! – насмешливо фыркнул Гилберт. – Называется эта штука Ирбисова Корона. С чего бы нам искать каких-то ирбисов и какие-то короны?