— Нероша! — плачущим голосом стал уговаривать Ломтик. — Если ты не возьмёшь, значит, ты меня не простил за то, что я никак не мог донести до тебя ни одного пирожка! Не простил?.. — И Ломтик заревел от обиды после всех перенесённых им испытаний. Он продолжал поглаживать льва по голове, совать ему под нос пирожок и умолять откусить хоть маленький кусочек.
Нерон долго, внимательно на него смотрел и слушал, потом тяжело вздохнул и взял пирожок в рот.
— Тебе необходимо подкрепиться! — Капитан развёл руками. — Ничего другого нет, попробуй проглотить пирожок!
Нерон с несчастным видом посмотрел на Капитана, на Ломтика и, громко чавкнув, насильно проглотил пирожок, как лекарство. Но внезапно глаза у него повеселели, он потянулся и осторожно взял из рук у Ломтика второй пирожок.
В восторге Ломтик нахватал с пола целую груду пирожков и, прижимая их к груди, как охапку дров, побежал кормить остальных львов.
Сначала львы недоверчиво косились и заглядывали в рот Нерону, глотавшему пирожок за пирожком, потом попробовали и под конец, столпившись вокруг Ломтика, нетерпеливо ждали своей очереди, подталкивая его мордами.
— Кушайте, кушайте… — в упоении повторял Ломтик, раздавая пирожки всем поровну. — Все кушайте, мне ни капельки не хочется, ни с капустой, ни с мясом… а вот этот с вареньем: кто желает? Молоденькая львица пожелала, проглотила и облизнулась. В других отсеках баржи Мухолапкин со Щелкунчиком кормили пирожками всех подряд. Собаки хватали пирожки с жадностью. Кошки жевали нехотя и очень осторожно, кролики с наслаждением выгрызли капустную начинку и не знали, что делать дальше, а белки, любившие пожевать что-нибудь крепкое и хрустящее, утащили выпотрошенный пирожок к себе в угол и, придерживая его лапками, уселись вокруг него вчетвером, откусывая маленькие кусочки, и после этого каждый раз с удивлением переглядывались.
Капитан подал команду шёпотом:
— Свистать всех наверх!
И Мухолапкин со Щелкунчиком должны были лезть на мачту, укреплять там блоки и пропускать через них верёвки.
Ночь уже подходила к концу, когда в домике дометали последние стежки. Парус был готов, и его общими усилиями скатали в длинный свёрток и вытащили во двор. Там все Ужасные Заговорщики, мальчики и девочки, выстроились в два длинных ряда, стали друг против друга, разом подняли скатанный парус и, спотыкаясь, толкаясь и пыхтя, потащили его к обрыву, потом вниз с обрыва, к причалу, и наконец по сходне втащили на баржу и по команде в изнеможении уронили на палубу.
Тогда Капитан Крокус сказал:
— Дети! Сейчас мы поднимем парус, и, если подует ветер, может быть, нам удастся отойти от берега. Если нам очень повезёт, мы выйдем в открытое море. И после этого, если нам повезёт сказочно, волшебно, может быть, мы доплывём до какого-нибудь города, где дети — просто дети, а не Маленькие Взрослые, где любят смеяться над живыми клоунами, где любят и уважают сказки и где наших бедных зверьков, маленьких и больших, пустят на берег и не станут из них делать чучела. Но, если нам хоть чуточку не повезёт, нас схватят полицейские или мы попросту утонем. Я давно выбрал свой путь. Я ухожу в море со всеми львами, и енотами, и собаками! Но вы выбирайте сами. Сейчас ещё не поздно сойти на берег тем, кто хочет остаться. Вас могут простить, вы ещё маленькие… Щелкунчик, можешь не говорить, я знаю. у тебя твёрдое сердце, ты останешься со мной. И ты, милый Мухолапкин, у тебя мягкое сердце, ты тоже не уйдёшь!.. Ломтик, ты не оставишь Нерона? Близнецы, я вижу, вы уже схватились за руки! Значит, вы тоже твердо решили остаться? Но как все остальные?.. Тш-ш! Кричать нельзя! Никто не уйдёт? Никто-никто? Так. я понял…
Ночь уже кончилась, но утро ещё не наступило. Зарево над городом побледнело, и воздух над рекой чуть посерел. Ветерок совсем упал перед рассветом, и вода перестала плескаться о сваи старого причала.
В полной тишине над водой начало расти смутное белое пятно, поднимаясь неровными толчками всё выше.
Тихо поскрипывали блоки, шёпотом передавалась команда, сотни маленьких рук под дружное приглушённое кряканье тянули верёвки, и парус медленно, толчками вставал над старой баржей.
С тихим всплеском упали канаты, удерживавшие баржу у причала. Всё стихло и замерло. Поднятый парус бессильно, безжизненно повис.
С палубы на него смотрели сотни пар глаз в отчаянном ожидании, но ничем не могли ему помочь. А небо над парусом уже неумолимо начало светлеть.
— Скоро полицейские на пустыре заметят парус у берега и явятся сюда, — спокойно сказал Крокус. — Мы со львами будем драться! Погибнуть, сражаясь! Всё лучше подлой смерти в клетке Чучельного комбината.
Читать дальше