Виктория Рыдлевская - Вопрос – ответ

Средь огромных снегов и ветров, что поют
О победах, о павших героях.
Я иду и навстречу мне гордо встают
Ели древние правильным строем.

Злобно хлещет метель по румяным щекам
И смеется надменно, тревожно.
Я за помощью вновь обращаюсь к Богам,
Пробираясь сквозь лес осторожно.

Этот мир безмятежный прекрасен, велик,
А вот я незначителен, жалок.
Тишина роковая задушит мой крик
И меня вместе с криком, пожалуй.

Всё, что было, потонет во мраке сполна,
Растворится. Как пыль, растворится.
Я ищу инфантильно, мол, чья же вина
В том, что с жизнью моею творится..?

Расскажи мне о том, что тебя тревожит,
Не таи свою боль в глубине глубин.
Убеждение, вера, что ты один,
Как болезнь 10 10 Изоляция: духовная болезнь , прорастающая под кожу.

Ты как в клетке. Эмоций забитый раб.
Так боишься, что вырвется зверь наружу,
Станет ясно, что ты безнадёжно слаб
И по этой причине другим не нужен.

Прячешь правду. Играешь, как в театре, роль,
Чтобы зритель довольно смотрел на сцену.
Но проблема не спит и бежит по венам —
Сквозь улыбку надменную лезет боль.

Неподкупно-прямой, равнодушный взгляд
Для других отмазка, себе – преграда.
Пусть в душе бесконечный, кромешный ад.
Шепчешь тихо под нос: «Значит, так и надо».

Прячешь демонов, духов, другую нечисть
Под покровом ночи, стесняясь света.
Руки держат как могут. Но ада печи
Накаляются, ждут от тебя ответа.

Мне сегодня особенно хочется плакать,
И обида теснится в девичьей груди.
За окном, как всегда, ленинградская слякоть
Говорит словно: «Пропадом пропади».

И с какой-то тоской, непомерной и желчной,
Вспоминаю я день, что скребёт по душе.
И в надежде доверчивой, тихой, беспечной
Я спрошу: «Ну? Закончилось это уже?».

И боясь, что вернётся ко мне то, что было,
Что вчерашняя явь повторится опять,
Я, признаться, бы с радостью это забыла —
Ни к чему мне жестокость его вспоминать.

Я унижена наглостью и презрением;
Равнодушием тоже. Ах, тяжело!
Только вот для меня стало вдруг откровением:
Память вновь возвращает всё, как назло!

И с утра пробуждаешься не от светлых,
Добрых, ласковых, нежных и теплых лучей,
А от змей, что ползут по душе незаметно,
Словно сотни и сотни померкших свечей.

День был прожит, но горечь осадка осталась,
Что-то мерзкое в сердце вонзилось клинком.
В первый миг я немного совсем растерялась,
Но обида сковала мне душу потом.

Не судья я, и к этой значительной роли
Никогда не стремилась и впредь не стремлюсь.
Если были собой вы ужасно довольны,
Я за ваши сердца бесконечно боюсь.

Я врагу такой жизни желать не хочу:
Всё, за что ни возьмёшься, провал.
Каждый встречный меня, как живую свечу,
Без труда и без слёз задувал.

Ты мечтал, ты страдал, ты поддержки искал