Александр Васильев - Суд присяжных - последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными - стратегия и тактика защиты

Итак, в подобной ситуации весьма немаловажно решить в какой именно момент следует отказаться от признаний или от признательных показаний. Конечно, теоретически выгоднее сделать это как можно раньше, однако действительность такова, что подобное изменение позиции обвиняемого может повлечь за собой как усиление давления на него внепроцессуальными методами (особенно, если он содержится в следственном изоляторе), так и активизацию работы по поиску обвинительных доказательств процессуальным путем. Поэтому в некоторых случаях бывает выгоднее дать следствию возможность расслабиться (из расчета, что обвиняемый свою вину признает и никаких дополнительных доказательств искать не следует). Особенно оптимально это работает вместе с заявлением о суде присяжных только на предварительном слушанье в суде. В этом случае отказ от признания и ходатайство о суде присяжных иногда приводит к совершенно разрушительным для следствия последствиям, вплоть до вынесения оправдательного вердикта или возврата дела прокурору.

Для реализации такой стратегии необходимо, как минимум, проработать стройное и главное доказуемое объяснение — по какой причине давались признательные показания. В основном в качестве такой причины называют давление со стороны следственных и оперативных служб. Соответственно, необходимо продумать, как зафиксировать этот факт в материалах, оформляемых на стадии предварительного следствия и как в последующем довести это до присяжных (пусть и при активном противодействии суда и обвинения). Заявление о признании, данном под давлением, имеет как свои плюсы (вызывает сочувствие), так и свои минусы. Во-первых, минус заключается в том, что это однозначно порождает по делу острый внепроцессуальный конфликт. Во-вторых, прием этот достаточно банален и методики противодействия ему со стороны суда давно отработаны. Как правило, после таких заявлений следует ожидать приглашения в суд следователей и оперативников, работавших по делу, которые конечно же убедительно и достоверно расскажут, что никакого давления на обвиняемого они не оказывали и вообще он давал показания добровольно, желая очистить совесть и смягчить наказание, и только супостат-адвокат убедил его встать на неверный путь отрицания своей вины.

Впрочем, возможны и более изящные варианты. Например, известны случаи, когда подсудимый объяснял свои признательные показания неверием в то, что следствие хочет объективно разобраться в произошедшем и найти настоящего преступника, а признаваясь обвиняемый рассчитывал на то, что за это ему дадут хотя бы не очень строгое наказание. Также к числу таких объяснений можно отнести и желание ввести следствие в заблуждение, чтобы помочь избежать ответственности за содеянное, например, близкому другу или родственнику, а кроме того — неправильное восприятие обвинения, забывчивость в отношении отдельных событий, желание отомстить подельникам за какие-то обиды и пр. Наверняка, есть и другие варианты. Просто творчески отнеситесь к задаче их поиска.

Отказ от сотрудничества со следствием, может быть, и не самая эффективная, в отдельных случаях, тактика, но совершенно точно, что это самый простой и наименее рискованный способ защиты на предварительном следствии. С другой стороны, если обвиняемый не дает показаний и отказывается от участия в следственных действиях, то возможности подготовки материалов дела к суду присяжных сильно ограничены. Впрочем, и отказываться от сотрудничества тоже надо уметь — необходимо придать этой глухой обороне если не одобряемый, то уж во всяком случае понятный присяжным вид.

То есть, реализуя на следствии указанный подход, следует в первую очередь подумать над тем, как это будет выглядеть в глазах присяжных. Например, когда на суде обвиняемый, ранее на следствии отказывавшийся давать показания, начинает озвучивать свою версию и предоставлять в ее обоснование доказательства невиновности, обвинение начинает театрально «удивляться» тому, почему эти сведения не были сообщены подсудимым ранее следователю. Ну а далее, при каждом удобном случае, обвинители стараются довести до присяжных заседателей мысль о том, что эти доказательства являются сфальсифицированными, а показания выдуманными, поскольку раз они не были сообщены на следствии, значит их в тот момент и не существовало. При должном уровне театрального мастерства прокурора и его настойчивости, данный маневр может быть весьма неприятен для защиты.