Ирина Алебастрова - Конституционализм как правовое основание социальной солидарности. Монография

О трудностях обоснования естественно-правовой концепции весьма красноречиво свидетельствует и то обстоятельство, что ее сторонники не могли прийти к единому мнению относительно перечня естественных прав 206. Так, великий английский философ-либерал Дж. Локк (1632–1704) считал право собственности естественным правом человека, поскольку оно является правом на результаты труда, т. е. усилий человека по распоряжению своим телом как естественным организмом 207. Другой же выдающийся англичанин философ-материалист Т. Гоббс (1588–1679) полагал, что право собственности естественным не является, так как возникает только в результате социального взаимодействия людей – одновременно с государством 208.

Представляется, однако, что при всех недостатках естественная концепция прав человека обладает огромным гуманистическим потенциалом, многократно усиливая звучание и выразительность главного мотива, рефрена конституционализма, в качестве которого выступает идея свободы и ценности каждой личности. Она с необходимостью порождает и укореняет в общественном и индивидуальном сознании представления о равноправии всех людей и о необходимости их уважения друг другом и государством, о его связанности не только естественными правами людей при принятии законов, а также законами, которые само государство приняло. Тем самым данная концепция способствует утверждению в обществе социальной солидарности.

Однако на первом этапе конституционализма данному потенциалу не суждено было раскрыться в полной мере. Он был реализован в основном в вертикальных взаимоотношениях политической элиты и населения, ограничив элиту в ее злоупотреблениях. В сфере же гражданского общества институт прав человека и концепция их естественного происхождения были использованы для обоснования эгоистических устремлений народившейся буржуазии, обнаружив крен в сторону индивидуализма (что проявилось в жестокой эксплуатации пролетариата) и вытеснив идею социальной солидарности: несмотря на то, что она была ярко выражена в лозунгах буржуазных революций, сложившаяся в результате их совершения действительность раннеиндустриального общества резко с ней контрастировала 209. Но именно это создало предпосылки для дальнейшего использования принципа свободы личности и института прав человека в целях гуманизации общества и расширения в нем масштабов социальной солидарности.

Наличие института частной собственности и неотъемлемость права на нее также составили фундаментальный принцип конституционализма. По своей значимости он примыкает к принципу свободы личности, образуя экономический фундамент и важнейший элемент такой свободы. Действительно, человек-собственник в большинстве случаев чувствует себя более уверенным, самостоятельным и свободным по сравнению с неимущими. У него есть средства на то, чтобы содержать себя и свою семью, получить и дать своим детям хорошее образование, развивать себя как личность – все это прибавляет ему независимости во мнениях и суждениях. Ему есть что терять, поэтому он вникает во все проблемы общественной значимости и отстаивает свои интересы. Наконец, он стремится повысить свой материальный и социальный статус своими собственными усилиями, имея мощный стимул улучшения показателей своей экономической деятельности.

Разумеется, институт и право частной собственности возникли значительно раньше, чем общество пришло к конституционализму и индустриальному этапу своего развития: «…частная собственность – это институт, который наиболее естественно утверждает себя в обществах» 210. Однако с началом индустриального периода развития общества значение частной собственности и права на нее резко возросло. По справедливому замечанию известного британского историка, философа и социолога А. Дж. Тойнби, мощная энергия индустриализма сконцентрировалась прежде всего именно в данном институте: социальная власть собственника была чрезвычайно усилена 211. Поэтому хотя круг ее объектов сократился (она стала распространяться только на имущество: ко времени зарождения индустриального общества право частной собственности или его подобия в отношении людей постепенно себя изживали), ее гарантии были усилены.

Данное обстоятельство получило отражение в первых же актах конституционной значимости: право частной собственности провозглашалось ими священным и неприкосновенным. Так, французская Декларация прав человека и гражданина 1789 г. во второй статье относит право собственности к одному из четырех естественных и неотчуждаемых прав – наряду с правом на свободу, безопасность и сопротивление угнетению. Статья 17 Декларации еще раз подчеркивает фундаментальное значение права собственности, объявляя его неприкосновенным и священным, а также устанавливает его важнейшие гарантии: недопустимость лишения кого бы то ни было собственности иначе как в случае несомненной общественной необходимости, установленной законом, и при условии справедливого и предварительного возмещения. Аналогичный подход к регламентации права частной собственности содержится почти во всех конституциях первой волны (пятая поправка к Конституции США 1787 г., ст. 16–18 Конституции Франции 1793 г., параграф 104 Конституции Королевства Норвегия 1814 г. и т. д.).