Павел Крусанов - Хождение по буквам

В тот же вечер в «Борее» – на фоне фотовыставки, посвящённой кошкам, – презентация книги фундаменталиста Н. Подольского «Кошачья история». По случайному стечению обстоятельств, автор сидел перед работой фотохудожника С. Свешникова «Сфинкс», – между тем в повести Подольского появляется натуральный сфинкс и роль его весьма зловеща. Во время выступления одного из фундаменталистов в помещение вошла живая кошка, изрядно напугав аудиторию.

25 марта

Фундаменталисту Налю Подольскому – 70. Поздравления друзей, коллег и сподвижников. Виктор Топоров: «Глядя на Наля, начинаешь с оптимизмом думать о будущем».

16 мая

В Москве в Зверевском центре современного искусства коллективная акция петербургских фундаменталистов. Фундаментальное сообщение Н. Подольского и ещё более фундаментальный доклад А. Секацкого, посвящённые проблемам всего, что имеет отношение к данной теме. Доклад П. Крусанова о крымской жужелице. С. Носов рассказал о новых тенденциях в изучении половой конституции петербургских памятников. В. Рекшан – о пользе деторождения. Дольше всех говорил С. Коровин; начал с биологии сайры, закончил биологией корюшки, между этим – о немецких летчиках, о технических характеристиках самолётов времён Второй мировой и о том, как разбомбили линкор «Марат».

– А сейчас культовый философ Секацкий покажет, как в Петербурге едят корюшку, – объявил ведущий.

Фундаменталист Секацкий оторвал корюшке голову и опустил, к восторгу москвичей, всю рыбину в рот. Потом угощали собравшихся – ещё в Петербурге Коровин нажарил корюшки пять килограммов.

8 сентября

Москва, Зверевский центр современного искусства. Акция «Посев», приуроченная к презентации книги фундаменталиста Сергея Носова «Грачи улетели». Пластмассовые квадратики с буквами русского алфавита из комплекта игры «Эрудит» (высоко ценимой петербургскими фундаменталистами) с наступлением темноты сеются Н. Подольским, С. Носовым и А. Секацким в благодатную московскую землю и поливаются водой из канала Грибоедова, взятой накануне возле дома процентщицы Алёны Ивановны (ответственный за водозабор Павел Крусанов). Одновременно с этим фундаменталист Сергей Коровин, пленённый паразитарными по отношению к данному действию смысловыми возможностями, осуществляет самостоятельное несанкционированное зарывание в землю копченого свиного языка, зачем-то им привезенного из Петербурга. В печати этот жест будет проинтерпретирован как «Похороны языка московской коммерческой литературы».

2006

Январь

Непреднамеренный бойкот фундаменталистами выставки петербургских художников в Манеже, куда фундаменталисты были заблаговременно приглашены в качестве актуальных художников и где для их фундаменталистических объектов отводилась часть выставочных пространств. Причина бойкота более чем прозаическая – забывчивость, вовлечённость в иные дела. Осознав случившееся, фундаменталисты испытали потрясение. Общее собрание проходило бурно. Александр Секацкий объявил невольный бойкот «преступлением против хюбриса». Владимир Рекшан заявил о кризисе фундаментализма. Наль Подольский призвал к самоочищению рядов посредством децимации. И лишь Сергей Носов предложил неучастие в выставке интерпретировать как ноль-акцию.

К сожалению, все записи хроник, следующие за весной 2006 года, утрачены. А ведь были ещё открытые письма петербургских фундаменталистов Владимиру Путину а) с пожеланием вновь ввести в область политического пространства русскую народную мечту об овладении проливами, и б) с проектом доставки VIP-персон до места назначения посредством пневмотруб, дабы не усугублять и без того тяжёлую дорожную ситуацию в столицах; а также письмо Николя Саркози с предложением восстановить Бастилию…

Много чего было.

В посёлке Кирилловское, что не доезжая сорока километров до Выборга, у Подольского была дача – заросший сосной, берёзой и ольхой участок, на котором стоял диковатой архитектуры дом с прорастающим сквозь пол веранды валуном, недостроенным швертботом в мастерской на втором этаже и смотровой телескопной площадкой на крыше. Этот дом, как и Коломна – место его городского обитания, был похож на Подольского – потому что строился сначала его отцом, а потом достраивался самим Налем, путём личного рукоприкладства. Он, дом, был ветх и вместе с тем крепок, аляповат и странен, полон скрипов, стуков и прочих признаков какой-то неопознанной жизни, но Подольский чувствовал себя здесь хорошо, потому что сам вызвал его к бытию, сам позволил ему воплотиться.