Знание-сила, 2004 № 04 (922)

Уйгурский каганат в предгорьях хребта Каракорум исчез, оставив здесь пустошь на два столетия — до появления столицы Чингисхана.

Третий вариант религиозной судьбы воплотился на стыке Азии с Европой, в степной, но приморской и приречной Хазарии, между нижней Волгой, Кавказом и Тавридой. Этот край благодатен вдвойне: как по разнообразию природных условий, допускающих самые разные типы хозяйства (от рыболовства до кочевого скотоводства или до виноградарства), так и по спектру транзитных путей. Свято место не бывает пусто: в середине VII века именно здесь обособился самый западный и самый везучий осколок Тюркского каганата. Затем началось промывание мозгов тюркской элиты бродячими проповедниками всех евразийских религий. В конечном счете победу одержали иудаисты. Почему так?

Первые иудеи появились в будущей Хазарии, видимо, в середине VI века: тогда они бежали из Ирана, разоренного революцией маздакитов, которых поддержала иудейская община. Эти беглецы были в основном крестьяне, им довольно было тихой трудовой жизни в благодатном ландшафте, вдали от войн и переворотов. Но когда тюрки сделали Хазарию сильным, агрессивным государством. тогда в эти края потянулись купцы и проповедники, жаждущие повлиять на умы правителей. Противостояние Хазарии с Халифатом сделало приволжское ханство притягательным для всех беглецов из Исламского мира, включая тех иудеев, которых допекли религиозные распри среди мусульман VIII — IX веков. Но увы: борьба вынуждает перенимать у врага многие навыки, вредные в эпоху мира!

Новая волна иудейских переселенцев принесла в Хазарию те же политические нравы, которые раздирают Багдад в эпоху Гаруна ар-Рашида и его сыновей. Иудейская партия в волжской столице Итиль шла к власти медленно, но верно. В течение VIII века ханская династия Аши на стала наполовину иудейской по крови, так же как династия Аббасидов стала полуперсидской. Ханские дяди с материнской стороны вскоре сделались министрами, и в начале IX века (не позже 809 года) некий Обадия произвел переворот в Хазарии. Он принял библейский титул «малик» (парь), равносильный тюркскому «бек», и возглавил исполнительную власть. Наследный хан из рода Ашина остался верховным владыкой (хаканом) страны как символ державы, равнозначный халифу в Багдаде или папе в Риме.

Религиозный переворот Обалии в Хазарии начала IX века напоминает исламский переворот царевича Узбека в Золотой Орде начала XIV века на тех же землях бывшей Хазарии.

Известно, что Исламская Орда существовала как великая держава полтораста лет, пока ее не сокрушила Московская Русь. Иудейская Хазария прожила те же полтора века, до 965 года, когда ее сокрушил киевский князь Святослав с помощью соседних кочевников — печенегов и тюрок-гузов. Можно ли использовать эту аналогию для реконструкции давнего диалога между Хазарией и Киевом, который известен нам гораздо хуже, чем более поздний диалог между Ордой и Русью? Если это возможно, то в каких временных рамках? И можно ли провести обратную аналогию: между политическими ролями варягов на Руси IX — X веков и некой сходной силы на Руси XIV — XV веков?

Пожалуй, такой силой были удачливые москвичи, которые навязали «подмонгольской» Руси свою жесткую власть как альтернативу еще худшей власти Орды. Власть варяжских конунгов над Русью IX века не была, конечно, столь велика, как власть московских князей в XIV веке, но ведь и хазарское иго было для Руси гораздо мягче позднейшего ордынского ига! Эта аналогия заслуживает глубокого размышления. Если бы чьи-то летописи IX века донесли до нас детальные портреты тогдашних лидеров Восточной Европы, мы, возможно, различили бы среди варягов «дублеров» удалых тверских князей и хватких московских собирателей.

Святослав Игоревич Киевский, конечно, похож на Дмитрия Ивановича Московского, оттого боевая слава обоих героев светит нам сквозь тьму веков. Победоносный державостроитель Владимир Святославич похож на великого собирателя Ивана III.

Но кто был похож на тихого мастера власти Ивана Калиту? Может быть, княгиня Ольга? Или кого из деятелей XIV века напоминают легендарные пришельцы Рюрик и Олег? Не тех ли беглых южнорусских бояр, что осели в Москве вокруг тихого князя Даниила, а потом помогли его буйному сыну Юрию захватить великое княжение?

Все эти аналогии столь же неполны и расплывчаты, сколь заманчивы и конструктивны. Воистину матушка История любит и умеет повторяться, привычно играя людьми и народами, религиями и державами! Сколько таких повторений должен разобрать историк, чтобы уразуметь до самых потрохов хоть одну изучаемую им эпоху, хоть один возраст человечества в долгой чреде его ипостасей? Об этом каждый читатель и мыслитель волен судить сам и по-своему; но не судить он не волен.