Емельян Ярославский: Мысли Ленина о религии

Жизнь Ленина может служить примером того, до каких высот может подняться нравственность, основанная на интересах борющегося за коммунизм, за полное освобождение человечества пролетариата.

«Принимая в соображение, что сектантское движение в России является во многих его проявлениях одним из демократических течений, направленных против существующего порядка вещей, второй съезд обращает внимание всех членов партии на работу среди сектантства в целях привлечения их к социал-демократии.

Съезд поручает Центральному Комитету заняться вопросом о предложении, заключающемся в докладе тов. Бонч-Бруевича».

§ 7. «Уничтожение сословий и полную равноправность всех граждан, независимо от пола, религии , расы и национальности».

§ 13. «Отделение церкви от государства и школы от церкви».

Принимая во внимание, что в настоящее время, когда в атмосфере упадка общественного движения рост религиозных настроений в контр-революционной буржуазной интеллигенции придал этого рода вопросам важное общественное значение, в связи с этим ростом религиозных настроений делаются ныне отдельными социал-демократами попытки связать с социал-демократией проповедь веры и богостроительства и даже придать научному социализму характер религиозного верования, — расширенная редакция «Пролетария» заявляет, что она рассматривает это течение, особенно ярко пропагандируемое в статьях тов. Луначарского, как течение, порывающее с основами марксизма, приносящее по самому существу своей проповеди, а отнюдь не одной терминологии, вред революционной социал-демократической работы по просвещению рабочих масс, и что ничего общего с подобным извращением научного социализма большевистская фракция не имеет.

Далее констатируя, что это течение является формой борьбы мелкобуржуазных тенденций с пролетарским социал-марксизмом, — а поскольку оно переходит к обсуждению политических вопросов (как, например, в ст. Луначарского в «Литературном Распаде»), — подменяет последний первыми, расширенная редакция «Пролетария» считает правильным напечатание в № 2 «Пролетария» статьи «Не по дороге», и предлагает редакции и впредь вести решительную борьбу с подобными тенденциями, разоблачая их антимарксистский характер».

Письмо 32.

14 ноября 1913 [10] Письмо не датировано. Дата устанавливается по содержащийся в письме Вл. Ил. ссылкам на газету "Речь" и "Новую Рабочую Газету", с учетом того, что петербургские газеты приходили в Краков на четвертый день. .

Дорогой А. М.! Что же это вы такое делаете? — просто ужас, право!

Вчера прочитал в «Речи» ваш ответ на «вой» за Достоевского и готов был радоваться, а сегодня приходит ликвидаторская) газета и там напечатан абзац вашей статьи , которого в «Речи» не было [11].

Этот абзац таков:

«А "богоискательство" надобно на-время » (только на-время?) «отложить, — это занятие бесполезное: нечего искать, где не положено. Не посеяв, не сожнешь. Бога у вас нет, вы еще (еще!) не создали его. Богов не ищут, — их создают ; жизнь не выдумывают, а творят».

Выходит, что вы против «богоискательства» только «на- время»!! Выходит, что вы против богоискательства только ради замены его богостроительством!! Ну разве это не ужасно, что у вас выходит такая штука??

Богоискательство отличается от богостроительства, или богосозидательства, или боготворчества и т. п. ничуть не больше, чем желтый чорт отличается от чорта синего. Говорить о богоискательстве не для того, чтобы высказаться против всяких чертей и богов, против всякого идейного труположства (всякий боженька есть труположство, — будь это самый чистенький, идеальный, не искомый, а построяемый боженька, все равно), а для предпочтения синего чорта желтому, — это во сто раз хуже, чем не говорить совсем.

В самых свободных странах, в таких странах, где совсем неуместен призыв «к демократии, к народу, к общественности и науке»; в таких странах (Америка, Швейцария и т. п.) народ и рабочих отупляют особенно усердно именно идеей чистенького, духовного, построяемого боженьки. Именно потому, что всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничание даже с боженькой есть невыразимейшая мерзость, особенно терпимо (а часто даже доброжелательно) встречаемая демократической буржуазией, — именно поэтому это самая опасная мерзость, самая гнусная «зараза». Миллион грехов, пакостей, насилий и зараз физических гораздо легче раскрываются толпой и потому гораздо менее опасны, чем тонкая , духовная, приодетая в самые нарядные «идейные» костюмы идея боженьки. Католический поп, растлевающий девушек (о котором я сейчас случайно читал в одной немецкой газете), гораздо менее опасен именно для «демократии», чем поп без рясы, поп без грубой религии, поп идейный и демократический, проповедующий созидание и сотворение боженьки. Ибо первого попа легко разоблачить, осудить и выгнать, а второго нельзя выгнать так просто; разоблачить его в 1.000 раз труднее, «осудить» его ни один «хрупкий и жалостно шаткий» обыватель не согласится.