Оксана Гор - Код завета. Библия - ошибки перевода

Согласно Евангелию от Луки, сам Иисус говорит: «…вы скажете Мне присловие: „Врач! Исцели самого себя, сделай и здесь в твоем отечестве то, что, мы слышали, было“». То есть пророк из Назарета должен сначала помочь больным в Назарете.

Но ведь в данном отрывке нет никакого намека на уродливую внешность. Иисус просто упоминает старинную иудейскую поговорку: «Врач, исцели свой собственный паралич». Вряд ли при этом противники Иисуса думали, что он сам парализованный или хромой. Образные выражения существовали даже в ту далекую эпоху.

В другом отрывке Тертуллиан упоминает слова пророка Исаии, связывая их с рассуждениями о внешности Иисуса. Пророк писал: «Нет в нем ни вида, ни величия; и мы видели его, и не было в нем вида, который привлекал бы нас к нему. Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от него лице свое». Тертуллиан понимает эти жутковатые слова Исаии как пророчество об Иисусе. И тут же богобоязненно добавляет, что неважно, насколько уродлив был Иисус, он все равно навсегда останется Спасителем.

Но зачем Тертуллиану обязательно описывать «своего» Иисуса как урода? Ведь очевидно, что на самом деле его нисколько не беспокоило, как выглядит тот в действительности. Его задачей было создать эффектный образ: Мессия, берущий на себя все грехи и безобразия человечества. Этот альтруист даже погибает во имя благополучия человечества, то есть жертвует собой во имя других. Но существует еще и безобразный Мессия из пророчества Исаии. Вот и уравниваются Иисус и Мессия Исаии. Только тогда Тертуллиан может восславить свою веру: он верит в спасающего Мессию только потому, что он уродлив физически. Такому ничего страшного, можно и за других пострадать.

Но вернемся к фактам: Новый Завет вообще ни слова не говорит о внешности Иисуса. Не описывает его ни красивым, ни уродливым. Мы знаем только, что иудеи-критики считали его человеком в возрасте тридцати лет. Как минимум через два века после смерти Иисуса появились так называемые «Акты Фомы». Название данной апокрифической книги сбивает с толку. Никакого отношения к библейскому Фоме автор «Актов» не имеет. Да и речь идет там не об «актах». Просто услышав такое название, мы начинаем ошибочно думать о серьезных судейских документах. В этом апокрифическом произведении сам Иисус говорит о себе, что он – «маленький».

Апокрифы тоже умалчивают о внешности Иисуса. А Тертуллиану через 150 лет после распятия вдруг становится точно известно, что Иисус был уродлив. Но уродливый Иисус в сознании первых христиан так и не прижился. В эпоху Константина Великого (274—337) в церковном искусстве Иисуса начинают изображать как мужчину с короткими или же курчавыми волосами. Он молодо выглядит, и даже красив неброской мужской красотой. А как же еще должен выглядеть на земле сын Божий!

В то время существовали бесчисленные художественные изображения богов с территории Средиземноморья. Их часто изображали в героических позах. Особенно любили рисовать Гелиоса. Вероятно, в мире богов тоже существовала конкуренция. А Иисус казался соперником. Чем хуже Иисус Гелиоса? Вот именно – ничем. И художники той далекой поры поместили Иисуса в солнечную колесницу, могучей рукой управлять небесными конями.

Однако героический Иисус не задержался в искусстве и уступил место Иисусу, куда больше напоминавшему заботливого доброго пастыря, нежели бога-олимпийца. Стало неприлично изображать его молодым и сильным. Иисуса намеренно состарили в иконографии.

Только в XIII веке появляется текст, сообщающий о том, как должен был выглядеть Иисус. Согласно данному тексту, у Иисуса были длинные, закрывающие уши прямые волосы, которые по плечам вились локонами. Цвет волос менялся от каштанового до цвета «неспелого ореха». Иисус, как сказано в так называемом «Письме Летула», был бородат – «бородка не очень длинная, но слегка расходящаяся на подбородке» – и обладал «серыми и сияющими глазами».

Но почему все-таки Евангелия умалчивают о внешности Иисуса? Может, она для них была несущественным моментом. Может быть, их не интересовал Иисус в образе человеческом. Важными были только речи Иисуса. Именно они находились в самом центре вероучения. И ничто не должно было отвлекать от понимания этих слов.

Чем больше времени проходило с момента распятия, тем больше заблуждений появлялось вокруг имени Христа, потом исчезало и возрождалось заново. И во многом виноваты именно Евангелия. Потому что они ничего не сообщают об Иисусе-человеке. В этом и заключается главная ошибка Нового Завета.