Майкл Лёве: Китай династии Хань. Быт, религия, культура

Выберите плоды тыквы, наиболее подходящие для изготовления утвари, и потрите рукой в направлении от чашечки до основания, как будто снимаете пушок. Так вы добьетесь, что плоды не вырастут слишком длинными и станут толще. Собирайте их в восьмой месяц [11]после первых заморозков. Для хранения тыкв надлежит вырыть яму в десять футов глубиной и устлать ее соломой слоем в один фут. В яме аккуратно разложите тыквы, каждый слой тыкв покройте двумя футами земли. Спустя двадцать дней тыквы следует вынуть, тогда они затвердеют, станут золотистыми, и их можно расколоть Находящуюся под шкуркой мякоть отдайте свиньям – это полезный во всех отношениях корм. Семена можно использовать для освещения, сжигая их по мере необходимости, они дадут достаточно яркий свет.

Прикинем возможный урожай. Если каждое растение плодоносит тремя тыквами, то в каждой яме окажется двенадцать штук, с одного му земли вы получите 2880 плодов, а с десяти – 57 600 тыкв. Если оценить их в десять монет каждый, то стоимость всего урожая составит 576 000 монет. Прикинув стоимость, допустим, что затраты на материалы составят 26 000 монет; 200 ши необходимо, чтобы приобрести известь, кроме того, следует включить расходы на плуг и работников. Остается прибыль в 555 000 монет, не считая еды для свиней и семян для освещения».

Ханьские крестьяне придумали несколько простых механических приспособлений. Длинные молоты укладывали горизонтально, центральная часть опиралась на ось, вдоль которой они и вращались. Напротив головки размещался на педалях человек, заставлявший машину двигаться. Такие молоты использовались для различных целей: лущения зерна, трамбования земли при строительстве зданий. Сохранилось свидетельство, позволяющее предположить, что в качестве источника энергии ханьские инженеры использовали животных и силу воды.

Рис. 64. Перемалывание зерна; двое мужчин с педальными мельницами-толкушками; справа работники, просеивающие зерно через сито; на заднем плане хранилище на столбах. Рельеф из Западного Китая.

Использовались веялки, они прикреплялись к контейнерам, в которые сыпалось зерно, для поворачивания колеса иногда использовалась рукоятка. Окончательное превращение зерна в муку совершалось с помощью пестиков и ступы, иногда из бронзы. Кроме того, встречались ручные мельницы с вращающимися жерновами. Вероятно, они были сделаны из дерева, обожженной глины или камня. Возможно, к концу ханьского периода молотьба осуществлялась с помощью вращающегося цилиндра, периодически проходившего по зерну.

Вероятно, наиболее тяжелой и всегда необходимой оказалась работа, связанная с поднятием воды из колодцев или ирригационных каналов для орошения полей.

Одно из простейших приспособлений имело форму шеста, вращающегося на центральной вертикальной опоре. К тому концу, который находился непосредственно над водой, прикреплялась бадья; когда ее опускали, она наполнялась водой. Чтобы поднять груз, крестьянину следовало только укрепить боковой груз, находившийся на противоположном конце шеста, и поднять бадью до нужного уровня.

Рис. 65. Модель деревянного колодца со шкивом и выемкой; изображены и замковые болты для соединения деревянных частей (глина). Из гробницы Центрального Китая, возможно, относится к 170—180 годам н. э.

На основании анализа миниатюрных моделей колодца, которые были найдены в захоронениях, нам известно, что некоторые специально огораживались, сверху надстраивался навес. Устанавливался также ворот, чтобы бадьи поднимались или опускались с помощью веревки.

Подъем воды из оросительных каналов, которые находились ниже уровня полей, возможно, осуществлялся с помощью водоподъемного колеса, к которому были прикреплены глиняные ковши. Когда колесо вращалось, ковши зачерпывали воду, затем поднимались и опрокидывались и, наконец, снова возвращались обратно за новой порцией воды.

В конце ханьского периода подобное приспособление приводилось в движение животными или силой воды. Оно оказалось настолько эффективным и привычным, что даже современные технологии XX века не отказались от него окончательно.

До нас не дошло детальных описаний цикла работ ханьского крестьянина. Однако мы знаем, что такие документы существовали и их значение ничуть не меньше, чем записей, которые велись в поместьях, или иллюстраций в рукописях, свидетельствующих о жизни крестьян в средневековой Европе.