Наиболее значительным из всех назначений был пост муфтия Стамбула. Этот пост объединял строго религиозную и юридическую ветви, символизирующие нерасторжимость этих двух аспектов священного слова. Муфтий Стамбула носил титул шейх-уль-ислам. Обычно им становился получивший повышение кадий-аскер. Шейх-уль-ислам всегда играл большую роль в системе власти империи, хотя не оказывал влияния на светскую жизнь и воздерживался от активной деятельности. На нем, однако, лежала ответственность за объявление войны, которую собиралось начать государство, участие в которой декларировалось как священный долг мусульманина. К нему обращались также за экспертной оценкой соответствия кануна, который хотел ввести в обиход султан, нормам шариата. Ведь шейх-уль-ислам был хранителем и главным толкователем священного закона, он был совестью султана и одновременно представлял собой духовный противовес великому визирю. Ни один из них не превосходил по значению другого, хотя шейх не призывался на заседания султанского дивана, где религиозный закон представляли кадии-аскеры Румелии и Анатолии. К другим религиозным деятелям высокого ранга относился ходжа – религиозный наставник султана. Он опекал монарха до его вступления на престол и, естественно, пользовался большим почетом. Далее шли два имама, ведшие богослужение в дворцовой часовне или в любой мечети, которую посещал султан по пятницам; главный лекарь дворца, обремененный невероятной ответственностью, главный астролог, основная функция которого состояла в начертании карт и календарей, указывающих на благоприятные обстоятельства для любых начинаний.
Все улемы оплачивались из фонда пожертвований верующих, средствами которого распоряжался специальный отдел казначейства. Фонд пополнялся за счет различных штрафов и подношений. Улемы не облагались налогами, их собственность не подлежала конфискации, и, в отличие от собственности рабов султана, она передавалась по наследству. Кроме того, они вершили правосудие. Это сочетание власти и привилегий обеспечивало улемам как высокий престиж, так и большое богатство.
Судьи подразделялись на кадиев и муфтиев. Кадии, от принципиальности, профессионализма и доброй воли которых зависело правосудие Османской империи, назначались на свои посты в Европе, Северной Африке и Крыму кадием-аскером Румелии, в Азии и Египте – кадием-аскером Анатолии. Оба ведомства не зависели друг от друга. Получив должность, кадий брал себе в помощники одного-двух наибов. Кроме разрешения юридических споров, кадии оформляли брачные договоры, выступали районными нотариусами, обеспечивали защиту сирот и инвалидов, присутствовали на брачных церемониях и занимались регистрацией актов гражданского состояния. Кроме того, к кадиям и муфтиям могли обращаться за рекомендацией высокопоставленные чиновники района.
При разбирательстве судебных дел кадий обращался прежде всего к шариату за руководством и толкованием. В этом ему могли оказать помощь муфтии. Затем судья использовал в качестве источника права кануны султана, регулировавшие области светского уголовного законодательства, которые не охватывал шариат, и устанавливавшие соответствующие штрафы и наказания. Кануны в целом были более суровы, чем нормы шариата, что, очевидно, не должно вызывать удивления. Кануны предусматривали более серьезные наказания, хотя приговоры требовали одобрения улемов, были тщательно сформулированы на ясном турецком языке или его диалекте и рассылались во все суды города. Их содержание надлежало довести до сведения народа. Кануны зачитывали в публичных местах громким голосом, и каждый житель имел право потребовать в суде или государственном учреждении копию свода законов, за которую взималась небольшая плата.
Наконец, кадий давал рекомендации по вопросам применения обычаев и права убежища, принятых в данной области, и употреблял свой опыт и здравый смысл при вынесении судебных решений. Хотя фетвы – правовые заключения великих муфтиев – записывались и распространялись для изучения, никакого учета в письменной форме разрешенных судебных дел не велось. В спорных ситуациях ссылки на прецеденты не использовались. Постановление суда было окончательным, апелляций в другие инстанции не допускалось, поскольку все суды считались равными. Решение выносилось в краткой четкой формулировке и без малейших проволочек.
Между муфтиями, то есть юрисконсультами, существовали значительные расхождения в уровне подготовленности. Шейх-уль-ислам нес ответственность за назначения муфтиев в крупные города империи, где каждый из них становился помощником кадия. Перед этим муфтии обычно учились несколько лет в одном из медресе низшей категории. В небольших провинциальных городах муфтии отличались слабой подготовкой или вовсе ее отсутствием, в деревнях же их роль играли представители местного духовенства, имамы, учителя медресе или даже просто умудренные опытом старики, приобретающие такой статус на основании прошения односельчан. Когда кадий или простой горожанин нуждался в разрешении правового вопроса, требовавшего обращения к нормам шариата, они шли за помощью к муфтию, в функции которого входило гипотетическое истолкование дела. Сторонам давали условные имена, такие, как Зейд, Амр или Бекир – для мужчин, и Хинд или Зейнаб – для женщин. В наиболее важных случаях муфтий мог воспользоваться соответствующими цитатами из Корана, пособий ханафитской правовой школы или ссылкой на предание. Заключительный ответ, называемый фетвой, как правило, давался в лаконичной форме, часто просто «да» или «нет». Обычно он сопровождался словами: «Аллах лучше знает». Вот типичные примеры:
Читать дальше