Олег Егоров - Русский литературный дневник XIX века. История и теория жанра

Жанровая масштабность обусловлена еще и тем, что в научных целях Погодин задерживался в некоторых местах гораздо дольше обычного путешественника, совершающего свой круиз из чистого любопытства. Но собственно научных материалов дневник не содержит.

Погодин описывает города и селения, памятники культуры, театры и рынки, картинные галереи и палату депутатов, внешность и манеры европейских знаменитостей – политиков, ученых, художников. Неиссякаемый заряд любознательности позволяет автору охватить своим взглядом все зримое и осязаемое («Надо хоть взглянуть на все» [225]). Повествовательно-описательный стиль преобладает над аналитическим и эстетически нагруженным словом.

Погодин не стремится отбирать события из общего потока их течения. В дневнике нет иерархии ценностей. Наряду со значительными явлениями в него попадают и совершенно ничтожные с точки зрения творческого задания факты («Милан из всех итальянских городов сохранил много прежнего значения, величия и жизни <...> Мороженое отличное» [226]). Такой метод позволял отразить европейскую жизнь во всей ее полноте.

Важной составляющей путевого дневника являются переживания и чувства автора. С эпохи сентиментализма они занимают место рядом с самими событиями и образами действительности. И в этом Погодин не изменяет традиции, подчеркивая свое пристрастие к отражению своего внутреннего состояния: «Я отмечаю здесь все, что думаю и чувствую» [227]. Так дневник Погодина становится энциклопедией европейской жизни конца 1830-х годов и картиной душевного мира его автора.

Своеобразным способом создавал свой путевой дневник А.Н. Островский. Драматург обращался к нему в тех случаях, когда предпринимал поездки по России и Европе. Таких поездок было несколько, совершались они в разные годы (1848, 1856, 1860 и др.). Поэтому, в отличие от классических дневников путешествий, путевой дневник автора «Грозы» распадается на несколько самостоятельных тетрадей. Тем не менее все они связаны общими жанровыми принципами и могут рассматриваться как органическое целое.

На общем жанровом фоне дневник Островского выделяется своим методом. Он причудливо сочетает реализм, доходящий порой до натурализма, с реликтами сентиментализма, свойственного путевому дневнику конца XVIII – первой четверти XIX столетия. Реалистические детали в описании городских достопримечательностей, природы, быта, нравов, облика встречающихся на пути писателя селений и людей соседствуют с бурным излиянием чувств автора. И если в дневнике Погодина изредка и попадаются восклицания, вызванные созерцанием роскошных зрелищ («Ах, как хорош св. Петр, облитый по всем своим линиям огненными струями <...> Неописанное впечатление!»), то они передают кратковременный восторг, быстро сменяющийся прозаическим интересом («Между тем мы проголодались порядком, не завтракав до сих пор»). У Островского же видно, что его чувства глубоки и устойчивы, их нельзя укротить переключением на приземленные предметы: «Тут я, признаюсь, удержаться от слез был не в состоянии, да и едва ли из вас кто-нибудь, друзья мои, удержался бы. Описывать этого вида нельзя»; «День прекрасный. Картина восхитительная – пролил несколько слез»; «Осмотрел собор <���св. Петра в Риме> мельком: у меня раза два готовы были навернуться слезы» [228].

Второй особенностью путевых дневников Островского является неотобранность предметов описания. Драматург заносит в журнал сведения обо всем виденном без разбору. Каждый факт важен как характеристика города, страны, национальности: «Сиена. Прядут канаты. Видели пару больших толстых волов с огромными рогами. Обедали, потом гуляли, заходили в ботегу дель кафе, в пастичерию, пили сладкое Алатино. Потом на железную дорогу. Взятки отлично действуют по всей Европе. Поехали во Флоренцию в 5 часов. Дорога – это рай, цветущий и отлично возделанный. Как свободно, легко дышать. В 9-м часу приехали во Флоренцию. Нам было как-то особенно весело» [229].

Жанровое содержание дневника Н.Г. Гарина-Михайловского «По Корее, Маньчжурии и Ляодунскому полуострову» выходит далеко за рамки традиционного путевого журнала. Его страницы наполнены поэзией природы, публицистикой, вопросами геополитики, историческими экскурсами. Но главное: автор, готовивший свои материала для публикации, ставит в них важные политико-экономические проблемы. Он подходит к предмету повествования с деловыми мерками, как возможный будущий (а в известной мере и настоящий) участник созидательного процесса. Поэтому в дневник заносятся пространные рассуждения о средствах и путях решения актуальных проблем. Художественный взгляд на вещи сочетается с оценками практика, специалиста.