Олег Егоров - Русский литературный дневник XIX века. История и теория жанра

Предметный мир приобретает в дневнике особую значимость в силу неустойчивости положения Достоевских. Он поглощает значительную часть дня и часто оттесняет на второй план сферу общения и духовной жизни. Бытовизм на какое-то время отождествляется с понятием «образ жизни». Он является не фоном, а жизненной средой и, следовательно, главным предметом изображения.

Дневник путешествий – популярнейший жанр не только дневниковой литературы, но и всей нехудожественной прозы. В нем нашло отражение открытие нового мира путешественником, расширение его кругозора, формирование политической и духовной культуры, самосознания личности. Короче, путевой дневник играл важную воспитательную роль. Его ведение вписывалось в план путешествия.

В структурном отношении путевой дневник имел два отчетливо обозначенных плана – изображения и выражения. Их равновесие или преобладание одного над другим зависело от творческой установки автора и его психологического склада. Полной объективности описания увиденного удавалось достигнуть немногим дневниковедам (В.А. Жуковский, А.К. Толстой), как, впрочем, и чистой субъективности (Е.С. Телепнева, М.А. Башкирцева). Большая часть путевых дневников запечатлела процесс познания путешественником неизвестных ранее земель и народов и эмоциональную реакцию на увиденное.

С функциональной точки зрения путевые дневники можно разделить на три группы. К первой относятся юношеские журналы периода индивидуации, отражающие рост сознания на завершающем этапе этого процесса (Е. Телепнева, А. и Н. Тургеневы, А. Суслова, Д. Милютин).

Другую категорию составляют записи путешествий, предпринятые в познавательных или служебных целях (дневники 1825 – 1826 гг. А. Тургенева, дневник В.А. Жуковского, сопровождавшего наследника в его путешествии по России). Наконец, к третьей группе относятся дневники-описания творческих поездок, предпринятые в научных целях (М.П. Погодин, Н.Г. Гарин-Михайловский).

Чаще всего путевой дневник велся в особой тетради. Автор выделял его из общей структуры своего летописания, прерывая последнее на время путешествия (Н. и А. Тургеневы, Погодин, Гарин-Михайловский). И по содержанию, и по объему путевой дневник отличался от основного авторского жанра. Ему была уготована особая судьба: такие дневники нередко предназначались для публикации, в отличие от других тетрадей тех же авторов. В подобных случаях дневник писался в форме писем или корреспонденций, направляемых издательству (Е.С. Телепнева, Н.П. Игнатьев, М. Газенкампф (дневники-письма периода русско-турецкой войны), А. Тургенев («Хроника русского»), Гарин-Михайловский). Если же путешествие предпринималось с целью отдыха или лечения, т.е. резко не выходило за рамки обыденной жизни дневниковеда, его описание давалось в пределах основного дневника (Никитенко, Жуковский, Суворин, Короленко).

Своеобразие путевого дневника состояло еще и в том, что он, в отличие от других жанровых разновидностей, заключал в себе подобие сюжета. Обычно дневниковед не имел предварительного плана. Содержание ему диктовала жизнь. Он не в состоянии был предугадать поворот судьбы, ход внешних событий. На любом этапе ведения дневник оставался незавершенным. Путевой жанр предусматривает не только конец путешествия, но и его основные этапы: места остановок, набор достопримечательностей, нередко запланированные встречи с компетентными людьми, предварительное знакомство с путеводителями, книгами, картами. Таким образом, автор заранее имел представление о том, что́ он должен увидеть и занести в свой журнал. Планируемый маршрут в данном случае служил заменителем сюжета. Он придавал описанию законченную форму. Его отдельные этапы могли рассматриваться как аналоги элементов сюжета: например, Париж в путешествии Погодина является кульминацией, как и Порт-Артур на пути Гарина-Михайловского.

Компоненты жанрового содержания дневника М.П. Погодина имеют вполне традиционный характер. Маршрут путешествия, пункты остановок, набор местных достопримечательностей для осмотра, сроки пребывания соответствуют неписаному путеводителю для русских туристов культурного слоя. В этом отношении отличие дневника Погодина от других путевых журналов скорее количественное, чем качественное: писатель провел за границей целый год и за одну поездку исколесил пространство, которое другие путешественники осиливали в несколько заездов.