Жан-Клод Ларше - Исцеление психических болезней [Опыт христианского Востока первых веков]

Но у тех, кто не были очищены «банею пакибытия», диавол продолжает проникать в глубины души [201]и получает такую власть, которую человек не может преодолеть своими собственными силами. Тогда он становится подверженным как тирании бесовскому влиянию: оно определяет его мысли и действия [202]. В некоторых случаях это влияние доходит до собственно одержимости, которая проявляется не только через страсти, но и в том, что в душу и тело человека вселяются один или несколько бесов. Тогда они делают его своей игрушкой, толкая его к поведению, которое может быть причислено к некоторым категориям безумия. Характерным примером являются гадаринские бесноватые (см.: Мф 8, 28–34; Мк 5, 1–17; Лк 8, 26–39) [203].

Почему же такая одержимость, которая сопровождается часто буйным безумством, поражает некоторых людей преимущественно перед другими? Ответить на этот вопрос столь же трудно, сколь и на вопрос о том, почему какая‑либо болезнь, при равных условиях, поражает того человека, а не другого. Диавол проявляет себя в такой форме в некоторых индивидах по причинам, которые не всегда ясны. Не всегда можно указать на особо греховное состояние жертвы: нередко столь же грешные люди остаются свободными от такого рода одержимости. Если бесовское воздействие иногда следует за человеческим согрешением, то последнее было скорее поводом, чем причиной этого воздействия. Выбор бесов становится понятным в тех случаях, когда человек добровольно и сознательно предал себя власти сатаны (прототипом этого был Иуда), или когда одержимость и безумие порождены практикой колдовства или магии [204], или, наконец, когда они являются очевидным попущением Божиим для очищения и духовного роста, которые у определенных людей никаким другим способом не могли бы осуществиться [205]. Во всех случаях, когда человек подвержен бесовскому воздействию, Бог продолжает тем не менее ограждать его, полагая предел силе бесов, как о том пишет святитель Иоанн Златоуст: «Встретились со Христом некоторые бесноватые, исшедшие из гробов, и просили Его демоны позволить им войти в стадо свиное. Он позволил, и они пошли, и тотчас низвергли всех (свиней) с утеса в море (Мф 8, 28–32): вот как управляют демоны.<���…>Поэтому Бог и позволил им войти в стадо свиное, чтобы на телах бессловесных узнал ты их злобу. А что демоны и с бесноватыми сделали бы то же самое, что и со свиньями, если бы бесноватые и во время самого беснования не были хранимы Промыслом Божиим, это ясно всякому. Итак, и теперь, когда увидишь человека, одержимого демоном, возблагоговей пред Владыкой, познай злобу демонов, потому что можно видеть на этих беснуемых и то, и другое – человеколюбие Божие и злобу демонов: злобу демонов, когда они возмущают и мучат душу одержимого; человеколюбие Божие, когда (Бог) столь лютого демона, который, вселившись в человека, усиливается низринуть его в бездну, удерживает и останавливает, не попуская ему вполне выказать свою силу.<���…>Если бы демоны управляли, то мы были бы ничем не лучше бесноватых, – напротив, еще и хуже их, потому что тех Бог не совсем предал неистовству демонов, иначе они терпели бы гораздо большие мучения, нежели какие терпят теперь» [206].

Удивительно, что отцы Церкви положительно относятся к явлению безумия/одержимости.

Прежде всего, одержимость часто рассматривается не как наказание Божие или даже естественное последствие греховного состояния, приводящего к окончательной погибели одержимого, но как попущенное Богом испытание, которое может очистить жертву и возвести на высшую духовную ступень [207]. На это указывает сам апостол Павел, что надо такого человека предать сатане во измождение плоти, чтобы дух был спасен в день Господа нашего Иисуса Христа (1 Кор 5, 5). Подобным образом об одержимых говорит преподобный Иоанн Кассиан: «Ибо мы должны твердо верить, во–первых, что никто не подвергается им без попущения Божия; во–вторых, что все, что посылается нам от Бога, кажется ли оно прискорбным в настоящее время или радостным, посылается как от нежнейшего отца и сострадательного врача для нашей пользы. Потому они, подвергаясь им (злым духам и искушениям), как учителям, смиряются, чтобы, переселяясь из этого мира, они переходили в другую жизнь более очищенными…» [208]. Святитель Иоанн Златоуст также утверждает, что бесовское действие, в том числе и при одержимости, имеет (естественно, против воли диавола) конечной целью «вразумление человека» [209], которое не означает здесь наказание, но «преображение», «исправление», а главное – «обращение» [210]. В каком‑то смысле те, кто подвержены таким нападениям бесов, находятся в более выгодном положении, чем те, кто, находясь в столь же греховном состоянии, не претерпели такого рода испытание. По поводу последних преподобный Иоанн Кассиан пишет: «Но надобно считать истинно несчастными и достойными сожаления тех, которые, оскверняя себя всеми пороками и преступлениями, не терпят явно не только никакого нападения диавольского, но и никакому не подвергаются искушению, соответствующему их делам, и никакому бичу для исправления. Ибо не заслуживают скорого и легкого уврачевания в этом времени те, которых упорство и нераскаянность сердца, превосходя наказание настоящей жизни, собирает им гнев и негодование в день гнева и откровения праведного суда Божия (Рим 2, 5)…» [211]. Напротив, тем, кто подвергается бесовскому нападению, дается уже сейчас, в постигшей их скорби, возможность переосмыслить свою прежнюю жизнь, действительно очиститься и преобразиться, что, возможно, иным путем было бы для них недоступно. Потрясение, которое переживает душа и тело под воздействием бесовских сил, может раскрыть перед человеком неизвестную ему доселе реальность. Терпя в самых сокровенных глубинах своего существа злобу нечистых духов, он может внезапно со всей остротой осознать нищету человека, лишенного Божественного покрова. Находясь в столь глубокой скорби, он может с силой воззвать к Богу, чтобы избавиться от ада, в который он попал, и, претерпевая с помощью Божией ниспосланные ему бедствия, он будет очищен страданием и укреплен терпением. В таком случае суровая брань, которую ему необходимо вести, играет роль трудной аскетической жизни, способной произвести в нем духовные изменения, которые в конечном итоге могут оказаться исключительными соразмерно с понесенным им испытанием. Следовательно, согласно духовному видению отцов Церкви (они рассматривают человека с точки зрения его общего предназначения и своей веры, что все приключающееся с человеком может послужить на пользу его душе и для его спасения), одержимость/безумие не представляет собой окончательное падение и исключительно отрицательное явление, поскольку она открывает некоторым людям (так было им предназначено) возможность преодолеть то беспорядочное состояние, в котором они доселе жили. Одержимость/безумие становится для них тем испытанием, которое может привести их к осознанию реальностей, с которыми они не встретились бы иным образом.