Кэролин Стил - Голодный город. Как еда определяет нашу жизнь

Чтобы увидеть, что происходит с креветками после этого, мы должны выполнить сложный ритуал. До сих пор мы находились в помещениях «малого риска» — там обрабатываются сырые продукты, из которых любая зараза все равно будет изгнана в процессе готовки (вряд ли какие-нибудь вредоносные бактерии выдержат «настольный футбол» при температуре в 300 градусов). Но после приготовления продукты поступают в «зону повышенного внимания», куда можно попасть только сняв халат, пройдя через дезинфекционный поддон, тщательно вымыв руки над эмалированным корытом и стерилизовав их спиртом — последнюю операцию мне пришлось проделать и при входе на фабрику. Затем мы попадаем в раздевалку с длинной скамьей из нержавеющей стали в центре; по одну ее сторону стоят сотни зеленых резиновых сапог для помещений малого риска, по другую — столько же белых сапог для зоны повышенного внимания. Мы садимся на скамью и пытаемся развернуться всем телом, чтобы попасть ногами в белые сапоги, не коснувшись носками влажного пола. Я что-то бормочу насчет крайних мер предосторожности на фабрике. «Раньше я работал на атомной станции, — отвечает Кевин. — Там было точно так же». Даже не знаю, обнадеживают меня его слова, или наоборот.

Должным образом одетые, обутые, выскобленные и вымытые, мы попадаем в большое, освещенное неоновыми лампами помещение, где сотни людей трудятся на конвейерах, оснащенных изощренным оборудованием для обработки, расфасовки и упаковки различных блюд. Мне больше всего понравилась машина для изготовления спрингроллов: она всасывает желтое тесто с черного поддона, а затем намазывает его на нагретый стальной барабан, где оно пропекается за один полный оборот. Готовые блинчики падают на конвейер, над которым расположен ряд шприцов, плюхающих на них компоненты начинки. Последний пункт программы — система крошечных роликов, которая мгновенно сворачивает блинчики в рулоны и аккуратно подтыкает им концы. Конечно, это не такое удовольствие, как наблюдать за итальянской мамашей, делающей пасту, но процесс все равно завораживает. Прежде чем покинуть фабрику, роллы еще пройдут визуальный осмотр, выборочную дегустацию операторами конвейера и сотрудниками службы контроля качества, рентгеновский аппарат, металлодетектор, сверхточные весы и сканер радиочастотной идентификации, который автоматически зафиксирует время их изготовления и срок годности. Одним словом, приготовление пищи на фабрике происходит под беспрецедентным в истории кулинарии контролем.

Pennine Foods производит от 310 ооо до 740 ооо единиц продукции в неделю — порций готовых блюд, пакетов роллов и так далее. Однако впечатляет здесь не только количество изготовляемой пищи, но и его постоянные колебания. Кевин рассказывает, что на работу фабрики влияют не только традиционные сезонные пики вроде рождественских праздников, хотя подготовка к следующему Рождеству начинается тут сразу после прошедшего, но и такие непредсказуемые факторы, как капризы британской погоды. «Если начинаются дожди, — объясняет он, — объем заказов у нас сразу увеличивается, бывает, что и на 400 ооо фунтов стерлингов в день». На вопрос, при чем тут дождь, Кевин отвечает, что все дело в настроении покупателей. Уже когда начинает моросить, многие хотят побаловать себя готовым блюдом, но когда льет как из ведра, люди стараются поменьше выходить из дома, опустошая холодильник. Учитывая, что фабрика использует только свежие ингредиенты и держит их запас максимум на сутки, удовлетворять такой скачкообразный спрос, мягко говоря, нелегко. Я спрашиваю Кевина, как справляются с этими колебаниями поставщики. «Им приходится быть очень гибкими», — произносит он нарочито ровным голосом.

До меня начинает доходить, что производство пищевых полуфабрикатов — дело куда более сложное, чем кажется на первый взгляд. Выдавать на гора сотни тысяч готовых блюд в неделю уже нелегко, но и это не все: оказывается, удовлетворить потребителей — нас с вами — так же трудно, как какую-нибудь оперную диву. В нашу честь не называют десертов, но любые наши гастрономические капризы исполняются с той же тщательностью. Возьмем хотя бы утку в апельсиновом соусе. У этого пережитка гедонистических 70-х и в сегодняшней Британии осталось немало поклонников, причем большинство из них хочет, чтобы это блюдо было точно таким же, каким они его запомнили с тех времен. Кевин не без горечи рассказывает: технологи Pennine Foods нашли совершенно потрясающий способ готовить и упаковывать утку таким образом, чтобы кожа оставалась хрустящей и твердой, создавая восхитительный контраст текстур с соусом. Но в продаже этот вариант полностью провалился. Судя по всему, истинные адепты утки с апельсиновым соусом требуют — и благодаря своей несговорчивости получают — что-то вроде утиноапельсиновой замазки. У каждого блюда есть своя целевая аудитория с собственными пристрастиями: например, пряный рис с овощами покупают в основном пенсионеры, и они любят, чтобы овощи были хорошо проварены, а вот тридцатилетние — главные потребители тайских блюд с вока — предпочитают овощи почти сырыми.