Владимир Николаев - Американцы. Очерки

Сегодня «Пепсико» преуспевающая фирма, торгующая по всей Америке и еще в 120 странах. Она основной конкурент прославленной кока-колы. Я говорю гиду:

— На мой вкус нет почти никакой разницы между кока-колой и пепси-колой.

— Что вы говорите?! — ахает он от изумления.— Колоссальная разница! Наш напиток не такой приторный, как кока-кола, он лучше освежает, бодрит, снимает усталость. Нет, вы только попробуйте получше!

Тут же, как по волшебству, возникают бутылочки с пепси-колой, и я пробую.

Путь «Пепсико» к вершинам всемирной популярности и финансового могущества поэтапно зафиксирован в музее, где мы переходим от стенда к стенду под убаюкивающее воркование сопровождающего. Из него брызжет фирменный патриотизм, как шипучий газ из пепси-колы.

Изобрел напиток аптекарь из штата Северная Каролина Калеб Брэдэм. Это было на исходе прошлого века. В 1902 году он запатентовал свое изобретение. К этому времени сообразительный аптекарь понял, что будущее напитка в том, чтобы заготовлять его в бутылках для массовой продажи. На деньги, взятые в долг, он соорудил разливочный завод, за ним еще несколько. Дело пошло.

Главным двигателем торговли оказалась пепсикольная реклама. Она прямо-таки неистовствовала. Ставший с 1938 года главой фирмы Уолтер Мэк заполонил всю страну рекламной песенкой. Переделанная из старой шотландской баллады на ритм свинга, она вся, от начала до конца, исполнялась за пятнадцать секунд. За год такого всеамериканского пения чистый доход фирмы вырос на 38 процентов, что составило 5,6 миллиона долларов (авторы песенки получили гонорар в 2500 долларов). С 1940 года пепси-кола начала свой заграничный поход.

В 1963 году к руководству пришел Дональд Кендалл, бывший в годы второй мировой войны летчиком ВВС. По примеру большого бизнеса он сделал фирму многоотраслевой: для начала «Пепси» слилась с компанией, производящей расфасованные продукты, и стала называться «Пепсико». Потом к этому конгломерату добавились совсем неожиданные, казалось бы, довески,— например, фирма спортивных принадлежностей.

После осмотра музея меня знакомят со служебными помещениями штаб-квартиры фирмы. Современный, широко раскинувшийся четырехэтажный дом. Уютный и покойный. Больше похож не на офис, а на какой-нибудь культурно-просветительный центр. Тишина, видимость безлюдья. В коридорах и холлах тоже современная скульптура. Большая столовая на несколько сот человек; как и всюду в США, здесь самообслуживание. Десятки кнопок по стенам, при нажатии на них льется бесплатная пепси-кола (все остальное за деньги). Сверкающая сталью и хромом огромная кухня. Ультрасовременный спортивный зал, оборудованный, словно гимнастический зал космонавтов. Здесь борются за сохранение рабочей формы и фигуры служащие штаб-квартиры. Наш гид говорит, что мистер Кендалл сам загоняет в зал каждого, у кого заметит хотя бы намек на брюшко. Один из таких клерков, не смущаясь нашим присутствием, крутит педали стоящего на месте велосипеда, другой бежит по дорожке длиною в один метр, которая стремительно мчится под ним. Наверное, лучше было бы выйти из здания и пробежаться по тенистым аллеям парка, но на это, очевидно, потребуется больше времени, а оно, как известно, деньги...

После ознакомления со штаб-квартирой «Пепсико» идем наконец к Кендаллу. Он встречает нас в своей приемной и проводит в кабинет. Высокий, седой, подтянутый и моложавый, хотя ему уже около шестидесяти. Держится он любезно, охотно отвечает на вопросы, любит шутку, часто улыбается. Правда, по его четким ответам, всегда по существу, по всему его деловому стилю поведения видно, что времени у него в обрез и он его ценит больше всего на свете. К тому же он весьма задерган журналистами, особенно в последнее время. Мало этого. Он знает себе цену. Кендалл не только крупный бизнесмен (за год его фирма продает продукции на полтора миллиарда долларов!), но и видный общественный деятель США. Во время деловых поездок в нашу страну Кендалл неоднократно встречался с советским» руководителями.

Такой послужной список накладывает некую печать на Кендалла. Я сразу почувствовал постоянно занесенный над его головой меч неумолимо бегущего, времени, которое он, повторяю, ценит на вес золота. С сожалением подумал, что долгой беседы не получится. Потому я вместо ожидаемого им вопроса для начала рассказал старый анекдот, на ходу модернизировав его:

— Одного русского священника спросили, что он предпочитает — водку, коньяк или вино. Он ответил: «И пепси-колу тоже!» (В оригинале: «И пиво тоже!»).