Мартин Форд - Архитекторы интеллекта. Вся правда об искусственном интеллекте от его создателей

Ф. Л.: Именно так! В своих презентациях я использую в качестве аналогии кембрийский взрыв.

М. Ф.: Сегодня нейронным сетям и глубокому обучению уделяется огромное внимание. Как вы считаете, это именно та технология, которая приведет к развитию ИИ? Или пора искать новые пути?

Ф. Л.: Если посмотреть на прогресс науки в целом, вы увидите, что в прошлом то и дело приходилось отказываться от каких-то вещей и даже отступать назад. Невозможно быть уверенными, что не появится новая, более совершенная методика. Это особенно верно для такой молодой сферы, как ИИ. Ведь она существует всего 16 лет.

М. Ф.: Какие проекты сейчас можно причислить к передовым исследованиям в области ИИ?

Ф. Л.: Моя лаборатория сейчас работает над проектом Visual Genome. В ImageNet связаны изображения и метки, тогда как в реальности существуют взаимосвязи между объектами, а также между зрением и языком. Поэтому проект Visual Genome можно назвать следующим шагом после ImageNet. Мы ищем связь между визуальным миром и человеческим языком.

Еще одно направление, в котором ИИ принесет пользу, это здравоохранение. Человеческий фактор сильно влияет на медицину: низкое качество обслуживания, отсутствие контроля, ошибки, высокие затраты, предвзятое отношение к пожилым людям. По этой теме вообще крайне мало доступной информации. Около пяти лет назад мы поняли, что технология на базе ИИ, предназначенная для внедрения беспилотных автомобилей, подходит для оказания медицинской помощи. Систему с датчиками для сбора информации об обстановке в больницах и настроении пациентов, алгоритмами для анализа собранных данных и обратной связи мы внедряем в Детской больнице Люсиль Паккард в Стэнфорде, Медицинском центре Intermountain в Юте и домах престарелых в Сан-Франциско.

М. Ф.: Какие препятствия нужно преодолеть для создания сильного ИИ?

Ф. Л.: Для начала следует определиться с термином. Лично для меня это интеллект, понимающий контекст ситуации и все детали, многогранный и многомерный, обладающий способностью к обучению не только на больших объемах маркированных данных, но и обучению с подкреплением и даже обучению без учителя.

Если отталкиваться от этого определения, получится, что нужно искать алгоритмы, выходящие за пределы обучения с учителем. Необходимо сотрудничество с нейробиологами, когнитивными психологами и специалистами по бихевиоризму, так как многие связанные с ИИ технологии находятся на стыке различных наук. В марте 2018 г. в газете New York Times была опубликована моя статья на эту тему How to Make A.I . («Как создать ИИ»).

М. Ф.: Я читал статью. Вы выступали за комплексный подход к следующей фазе разработки ИИ.

Ф. Л.: Все дело в том, что ИИ уже вышел за пределы академической среды и начал влиять на жизнь людей. Поэтому при его разработке и внедрении следует учитывать человеческий фактор.

Разработка ИИ должна стать междисциплинарной и ориентированной на человека. Сейчас много говорится о роботах, берущих на себя рутинную работу, но у ИИ есть и другие возможности улучшить качество жизни людей. Мне кажется, нужно инвестировать в технологии, касающиеся сотрудничества и взаимодействия людей и машин: робототехнику, обработку естественного языка и т. п.

М. Ф.: Ник Бостром, Илон Маск и Стивен Хокинг много говорили об экзистенциальной угрозе, которую несет рекурсивное самосовершенствование. Есть мнение, что одним из шагов к этому может стать ваш проект AutoML, ведь вы используете технологии для проектирования других систем машинного обучения.

Ф. Л.: Это здорово, что такие лидеры, как Ник Бостром, предупреждают о вещах, которые могут повлиять на людей неожиданным образом. Но важно учитывать контекст. Ведь любой новый социальный порядок или технология, которые появлялись в прошлом, имели разрушительный характер. Поэтому все это полезно изучать с разных сторон. Ник говорит о потенциальном влиянии ИИ на человечество как философ. Но я думаю, что в эту дискуссию должны внести свое слово и представители других специальностей.

М. Ф.: Такие люди, как Илон Маск, нагнетают всеобщую озабоченность, например, утверждая, что ИИ опаснее, чем Северная Корея. Он преувеличивает или у нас действительно есть повод для беспокойства?

Ф. Л.: Обычно запоминаются именно преувеличенные высказывания. Лично я предпочитаю прислушиваться к точкам зрения, основанным на веских доказательствах и логических выводах. Мне кажется, куда важнее то, как мы поступаем с теми возможностями и проблемами, которые актуальны сейчас. Поэтому меня больше волнуют вопросы предвзятости и отсутствие многообразия в сфере ИИ.