Перемирие. Мы сможем купить юкку и мясо, плавать на лодках по реке, ходить на охоту. Поправим своих солдат.
Они покорились. Бог нам помог выйти из ужасного положения. Но почему? Потому что мы остались непреклонными в борьбе с темными язычниками или... потому что мы правильно поняли смысл видения кавалерийского лейтенанта?
Кесада махнул рукой.
Каждому индейцу повесили на шею по цепочке стеклянного жемчуга. Для вождей Кесада выделил несколько очень высоко ценимых туземцами железных ножей. Индейцы прикладывали руку ко лбу и груди и кланялись.
Командующий внимательно посмотрел вокруг и твердо заявил:
— Мы принимаем ваше предложение о мире только при одном условии: все племена мотилонов должны вести себя миролюбиво, вернуться в свои деревни и жить, как жили до сих пор. Мы же продолжим наш путь вверх по течению и надеемся встретить только друзей, гостеприимством которых сможем воспользоваться. Начиная с сегодняшнего дня ни один всадник не ворвется в хижину индейцев, а ваши воины не должны обстреливать белых солдат. Подходят ли такие условия договора?
— Да, господин, мы даем наше слово.
— Я полномочный представитель великого вождя-императора, живущего за большим морем. Вы должны считать себя его подданными, а он будет вашим защитником от всех опасностей. Согласны ли вы быть верными этому союзу?
— Да, господин. Мы сделаем все, что вы требуете, — сказал, поклонившись, старый индеец.
Кто вытерпит до конца?..
Наконец влажные низменности, заболоченные реки и ручьи начали сменяться песчаными холмами и непроходимыми зарослями кустарников.
Далекая страна Дорадо манила, как мираж. Но дойти до нее было очень нелегко. Конца-края не видно их затянувшемуся походу. Страна чибчей... Говорят, что в ней живет около миллиона бронзовокожих индейцев. На руках и ногах у них звенят золотые украшения без числа. Золото, драгоценные камни! Каждый конкистадор с вожделением мечтал о богатой добыче и ради нее был готов терпеть все лишения.
Однако путешествие затягивалось. Настроение людей портилось. Офицеры часто раздражались и порой резко возражали даже главнокомандующему.
Многие болели лихорадкой. Они тащились от привала к привалу, пока наконец не оставались лежать на земле, словно обломки людского потока во враждебной стране. Даже монах при встрече с Фернандо жаловался на усталость. У него были изранены ноги, и он шатался на ходу. Пехотинцы роптали и срывали плохое настроение на носильщиках, не однажды, наверно, проклявших своих господ.
Лошади были лишены добротного фуража, а в результате начался падеж. Около дюжины животных погибли. Они были безжалостно заколоты и разделаны для еды. Бывшие кавалеристы вынужденно влились в отряд пехотинцев. В результате трения в колонне еще более усилились. Постоянно слышались ругань, окрики и стоны.
Чима, казалось, не испытывал никаких лишений. Он шел спокойно и легко, глаза его были внимательны, а руки быстры. Если появлялась змея, его бамбуковая палка всегда успевала нанести смертельный удар. Когда Фернандо спрашивал Чиму о самочувствии, удивляясь неутомимости и выносливости, тот отвечал:
— Наши воины проходят жесткую школу. Они учатся стойко переносить сырость, голод, жажду и побои. Я прошел через более тяжелые испытания, чем этот поход.
Загадочный народ эти чибчи.
Однажды на безымянном перешейке, отделявшем реку от какого-то большого озера, испанцы вновь повстречали туземцев. Они перегородили дорогу баррикадой, за которой голова к голове стояли раскрашенные воины, дружно пускавшие стрелы и швырявшие камни в приближавшуюся колонну. Все попытки завязать переговоры решительно отклонялись. Наконец Кесада приказал стрелкам разогнать ряды противников. Сам он во главе группы всадников по воде обошел баррикаду и с тыла напал на противника. Произошла короткая кровавая схватка, и дорога была очищена.
Конкистадоры выиграли бой, но нападения туземцев стали ежедневными, как проливные осенние дожди.
Проклятая страна! Проклятый мир! Проклятый род людской!
Изрядно поредевшая колонна медленно двигалась вдоль нескончаемого берега. Постепенно начался затяжной подъем. Заметно изменился окружающий ландшафт. Более редкими стали заросли кустарников, болота и топи сменились каменистыми склонами.
Индейцы нападали беспрерывно, не уставая. Каждый день кто-нибудь погибал от отравленной стрелы. В отместку испанцы иногда устраивали пытки пойманным индейцам — связывали по рукам и ногам и поджаривали им пятки на костре. Дикие крики далеко разносились вокруг, вызывая ярость у оставшихся на свободе.
Читать дальше
