ИТЛ обслуживал государственную стройку общесоюзного значения. Имел жилую зону и строительный объект, где работало три ИТЛ. Конвоя не было, на работу ходили побригадно по коридору, огороженному забором. В жилой зоне, кроме капитальных одно- и двухэтажных общежитий-бараков, были: 2 столовые (коммерческая с меню, как на свободе, и за деньги и лагерная - бесплатная); 2 магазина со смешанными товарами (продовольствие - масло, маргарин, пряники, печенье, баранки, хлеб белый и черный, сахар и конфеты, консервы и пищевые концентраты, табак, часто - колбаса вареная и сыр; промтовары в виде одежды, обуви, белья, галантереи, всего того, что нужно в обиходе мужчинам); пекарня, баня, прачечная, больница со своей кухней, клуб (с двумя самодеятельными оркестрами, хором, танцорами и кино по выходным и праздничным дням), библиотека, учебно-консультационный пункт областной заочной средней школы с классами и приходящими с воли учителями, штрафной изолятор (шизо), куда попадали зеки, в основном из блатных, за грубое нарушение лагерного режима или повторные преступления, что было редкостью. У вахты (лагерные ворота и проходная) располагались комнаты для личных свиданий на несколько суток с родственниками. Конечно, не Сочи, но все по-людски.
Территория лагеря имела свои улицы, зеленые насаждения, цветочные клумбы, скамейки для сидения, наружные туалеты. Передвижение по территории ИТЛ свободное круглосуточно, на выходе из общежития-барака круглосуточно дежурил дневальный зек. Они же и их помощники топили печи, делали сухую и мокрую приборку. Клопов и тараканов, в отличие от московских больниц и гостиниц, не было. Наружную охрану ИТЛ осуществляли солдаты срочной службы из ВВ НКВД. Администрацию лагеря составляли подтянутые офицеры и сержанты среднего возраста, многие из фронтовиков. Физических наказаний не было, проштрафившихся зеков изолировали в шизо.
В общежитиях двухъярусные койки солдатского типа, стандартный комплект постели (тюфяк, одеяло, подушка, две простыни, полотенце), двухъярусные тумбочки у кроватей с замочками (хотя воровства не было), столы в проходах и у стен, полки для личных вещей и книг на свободных простенках. На входе в барак выгородка - сушилка для обуви и одежды. В каждой казарме размещалось 80-100 человек, или 2-4 бригады. Бригада выбирала из своей среды бригадира с последующим утверждением администрацией и повара-баландера (обедали на объекте в бригадном домике-времянке, продукты для приготовления обеда получал баландер на кухне лагерной столовой). Все зеки получали питание по установленным нормам (больные получали диетпитание) и вещевое довольствие (нательное белье, костюм х/б, ватный бушлат, кожаные ботинки, шапка-ушанка, фуражка, портянки). Не помню случая, чтобы были перебои с продуктами или одеждой. В зависимости от выполняемой работы получали спецодежду: валенки, полушубки, дождевики, резиновые или кирзовые сапоги, брезентовые или суконные брюки и куртки. Рабочий день 8 часов с выходными и праздничными днями. Охрана труда и техника безопасности соблюдались жестко. В питание входили овощи, крупы, рыба (треска), мясо и кости, как ни странно для некоторых, - люди-то работали. Пенсионерам эрэфии остаётся только позавидовать зекам ГУЛАГА в СССР. И это действительно так.
На каждую бригаду велся табель рабочего времени и наряды выполнения производственных заданий (при отсутствии дополнительных контор и счетоводов). При выполнение месячного плана свыше 100% каждый член бригады (при отсутствии нарушения режима) получал зачеты один к трем (один к двум и т.п.), т.е., к 30 календарным суткам месяца плюсовалось еще 46-52 суток зачетов (отработал 26 дней в месяц - 82 суток долой от срока). При начислении зарплаты, после вычетов из нее на содержание в ИТЛ, зеку выдавали на руки 50% оставшихся денег, другая часть, 50%, шла на лицевой счет до освобождения (в особых случаях часть переводилась семье).
Смена нательного и постельного белья и баня через 10 суток. В особых случаях - чаще, работникам пищеблока и пекарни - баня каждый день. (Сегодня в лучших московских больницах постельное белье меняется через 15-20 суток.) Тогда все законы, нормы и правила государства соблюдалось час в час с момента взятия под стражу, точно по приговору суда. Не было нужды разыгрывать фарс с участием зеков в выборах власти, потому что никто не искал хотя бы формальных дополнительных голосов и популизма. Ограничений на почтовую переписку не было.
Время от времени в лагере кучковались мелкие группы блатных мастей (воры, суки, махновцы, чеченцы и т.п.), которые существовали нелегально, так как опергруппа ИТЛ, похоже, знала своё дело и время от времени отправляла членов этих групп по разным лагерям. Только чеченская группа существовала легально как национальная группа со всеми признаками “масти”. Эта группа однажды устроила поножовщину с ворами “в законе”. При ее подавлении администрация ИТЛ не применяла оружия.
Читать дальше