Кермит Маккензи - Коминтерн и мировая революция. 1919-1943

Маркс внес еще больший вклад в проблему предпосылок, настаивая на том, что с полным развитием производительных способностей капитализма в рядах пролетариата созреет непримиримое желание захватить власть. Не принимая во внимание вопрос о роли коммунистической партии в появлении этой революционной воли, мы можем увидеть другую чрезвычайно важную предпосылку захвата власти. Высказав, таким образом, ряд суждений по этой трудной проблеме, Маркс заставил своих духовных наследников, лидеров Коминтерна, обратиться к решению этого же вопроса.

Взгляд Коминтерна на предпосылки. Далее в этой главе будет подробно рассмотрена проблема предпосылок для определенных типов обществ и революций. Сейчас полезно будет просто указать на общие взгляды Коминтерна в период с 1928 по 1943 год относительно предпосылок захвата власти коммунистами.

Прежде всего надо сказать, что Коминтерн не принимал высказывания Маркса о том, что общество на определенной ступени своего развития должно показать, что производительные силы достигли полной зрелости, и это должно произойти прежде, чем эта стадия развития общества может быть заменена другой. («На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями или – что является только юридическим выражением последних – с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции». – К. Маркс. ) Коминтерн принял концепцию «слабого звена» в цепи империализма, где было легче осуществить решительный революционный прорыв. Согласно этому понятию революции, устанавливающие коммунистическую власть и ведущие рано или поздно к созданию социалистической экономики, вспыхнули бы там, где капиталистическая система была ослаблена. Концепция «слабого звена» капитализма вовсе не предполагала, что это будет страна, в которой капитализм был развит наиболее высоко. Это могла бы быть колониальная страна с зачатками капиталистической экономики. Сталин в 1924 году предположил, что цепь может прорваться в Индии или в Германии 4. В 1917 году Россия действительно отвечала такой характеристике. В тот год, согласно программе Коминтерна, цепь империалистического фронта была прорвана в его самом слабом звене – в царской России 5. В работе Сталина «Об основах ленинизма», которую так восхваляют в литературе Коминтерна, автор отклонил представление о том, что революция сначала должна начаться там, где «капитализм более развит, где пролетариев столько-то процентов, а крестьян столько-то и так дальше» 6. Действительно, те, кто придерживался такого мнения, были объектом нескрываемого презрения. Например, в 1933 году один из редакторов «Коммунистического интернационала» A. Мартынов организовал серьезное наступление на «фатализм» и «хвостизм» 7, проявляемые лидерами Второго интернационала перед Первой мировой войной. Он писал, что, преклоняясь перед спонтанностью исторического процесса, они (лидеры Второго интернационала) полагали, что материальные условия для социалистической революции созреют только в то далекое время... когда крупное капиталистическое производство полностью вытеснит мелкое, большинство крестьян пролетаризируется, пролетариат в капиталистических странах будет включать в себя значительное большинство населения и социал-демократические партии завоюют большинство в парламенте и т. д. 8

Программа Коминтерна, признавая тот факт, что доля «эксплуатируемых» в обществе должна составлять большинство населения, нигде не заявляла о том, что пролетариат должен составлять большинство населения или даже большинство «эксплуатируемых масс». Отклонение положения о том, что в передовом капиталистическом обществе рабочий класс в конечном счете превзошел бы численностью все другие классы, вместе взятые, было явным опровержением точки зрения, долго пользовавшейся популярностью в марксистских кругах. До большевистской революции 1917 года, как указывал Исаак Дойчер, все марксисты считали, что рабочий класс не мог и не должен был пытаться захватить власть прежде, чем он станет большинством населения 9.

C понятием «слабое звено» было тесно связано понятие «мировая система капитализма», являвшееся главным, основополагающим в литературе Коминтерна 10. Оно помогает объяснять концепцию «самого слабого звена». В теории Коминтерна существование «мировой системы капитализма» было характерной особенностью капитализма на его последней стадии, так называемой эпохи империализма. Капитализм на этой заключительной стадии понимался не как совокупность отдельных национальных экономических систем, а как мировая экономика, все более и более выходящая за пределы политических границ государств и стремящаяся, хотя и напрасно, к созданию всемирного треста, способного управлять международной экономической сетью. Как «мировая система», капитализм представлялся загнивающим и умирающим, несмотря на то что в определенных территориально-политических единицах развитие капитализма могло бы быть еще на зачаточной стадии или, если капитализм продвинулся дальше в своем развитии, он не достиг еще полной зрелости. Мировой упадок капитализма дает возможность коммунистической партии захватить власть при определенных условиях, в пределах национального образования, независимо от зрелости или незрелости капитализма в этой стране. Страны, в которых хотя бы в какой-либо степени развит капиталистический способ производства, включены во многие связи с другими капиталистическими странами в мировой системе капитализма. Если капитализм интегрирован в мировую систему и если эта мировая система определяется упаднической, то любое звено в этой цепи созрело для революции. Таков вывод Коминтерна.