Array Коллектив авторов - Королевский двор в Англии XV–XVII веков

15. Генри, лорд Комптон (Henry, lord Compton).

1537/8-1589.

Наследник лорда Питера Комптона и Анны, дочери Джорджа Талбота, графа Шресбери.

Образование: сведения отсутствуют.

Рыцарь.

Карьера: член суда над Марией Стюарт, один из главных сопровождающих на ее похоронах; заседал в палате лордов.

Брак: 1) женился на Френсис, дочери Френсиса Гастингса, графа Хантингтона; 2) на Анне, дочери сэра Джона Спенсера, вдове Уильяма Стенли, лорда Монтагю [618].

Изучение вышеозначенных источников позволяет отнести к членам фракции также Уильяма Шелли, Джорджа Джиффорда, Френсиса Саузвелла, Генри Ноэля, Артура Джорджеса, Уильяма Трешема и Уильяма Корнуоллиса [619].

Становление придворной католической фракции началось в 1560-е годы. Персональный состав фракции позволяет говорить о том, что основой для ее объединения в первую очередь стал семейно-клановый, а не религиозный принцип. Фактически все личности, представленные в просопографии, были связаны близкими родственными узами, являлись представителями клана Говардов и Фицаланов. Приверженность к старой вере носила скорее традиционный характер. В отличие от пуританской, большинство членов католической фракции имели знатное происхождение. Клановость обеспечивала наличие близких интересов и поддержку тех родственников, которые редко бывали при дворе (могущественные северные графы Нортумберленд и Уэстморленд). С другой стороны, в случае неудачи в опалу попадали многие члены семьи. Это негативно сказывалось на положении фракции в целом. Примером может служить утрата лидирующих позиций кланом Говардов при дворе Генриха VIII после казни Анны Болейн и Екатерины Говард или многочисленные аресты после заговора герцога Норфолка.

Определенную роль играли не только общие семейные интересы, но и разногласия. Спор между Томасом Говардом и Леонардом Дакром из-за земельных владений серьезно повлиял на раскол среди заговорщиков в 1569 г., в результате чего многие участники погибли.

Другой важной чертой католической фракции и одновременно проблемой было несоответствие между социальным статусом католиков (представители родовитой аристократии) и их действительным положением в придворной иерархии, степенью влияния на жизнь государства. Исследование биографий членов фракции показывает, что при Елизавете I только графы Сассекс и Оксфорд, лорд Ламли и Стаффорд добились определенного успеха в карьере. Остальные довольствовались в основном незначительными должностями и разовыми поручениями.

Сложившуюся ситуацию можно объяснить двумя причинами. Наличие при дворе аристократии обеспечивало правлению Елизаветы I необходимое достоинство. «Древние роды по долгу чести должны больше остальных заботиться о сохранении этого государства», – заметила королева на своей первой встрече с советом [620]. Однако, опасаясь влияния лендлордов в графствах, королева всегда стремилась удерживать знать под контролем. Значительными властными полномочиями она наделяла только тех людей, которым доверяла лично. При дворе находилась группа так называемых «полезных» католиков в лице графов Шресбери и Ратленда, лорда Клинтона и других, в лояльности и профессиональных качествах которых королева не сомневалась.

Младшее поколение членов католической фракции столкнулось с еще большей трудностью. Ведущие роли при дворе были уже распределены, а смена поколений еще не намечалась. Попытки потеснить Сесила, Дадли, Хаттона, Гастингса и им подобных были заранее обречены на провал. Образовался замкнутый круг. Для того чтобы получить возможность проявить свои способности необходимо было королевское доверие. После заговоров 1569–1572 гг., в которых Говарды и Эранделы приняли непосредственное участие, Елизавета Тюдор такового не питала. В результате, даже обладая политическими, административными талантами, молодые католики не могли приобрести репутацию полезных государственных деятелей, которая могла бы помочь им конкурировать с другими придворными. Особенно показателен в этом плане пример наследника герцога Норфолка, Филипа Говарда, графа Эрандела. Прибыв ко двору, он потратил много энергии и денег для того, чтобы привлечь внимание и снискать расположение королевы. Жестом отчаяния был праздник, организованный Эранделом в Кеннингхолле в честь Елизаветы I. Попытка затмить прием Лестера в Кенилворте не удалась. Королеве требовалась лишь лояльность к ней и проводимой ею государственной политике, ничего более.