Леонид Млечин: Кремль-1953. Борьба за власть со смертельным исходом

4 марта 1949 года Молотов утратил пост министра иностранных дел. Он оставался заместителем главы правительства, но председательствовать на заседаниях Совета министров Сталин ему больше не поручал.

Полину Семеновну допрашивали на Лубянке. Каждый день Молотов проезжал мимо здания Министерства госбезопасности в черном лимузине с охраной. Но он не решался даже спросить о ее судьбе. Она, правда, была избавлена от побоев — ведь судьба мужа еще не была окончательно решена.

Жемчужиной предъявили обвинение по печально знаменитой 58-й статье, по которой расстреливали или сажали всех политических заключенных. 58-я статья состояла из множества пунктов. Комбинация обвинений позволяла вынести любой приговор — от ссылки до расстрела.

Следователи составили для нее такой букет:

58-1 «а» — покушение на измену Родине, совершенное не военнослужащим;

58-10 — антисоветская пропаганда и агитация;

58-11 — организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению контрреволюционных преступлений.

29 декабря 1949 года Особое совещание при Министерстве госбезопасности приговорило ее к пяти годам ссылки. Ее отправили в Кустанайскую область Казахстана.

Лаврентий Павлович Берия иногда шептал на ухо Молотову:

— Полина жива.

Вячеслав Михайлович продолжал жить в Кремле. После того как Жемчужину посадили, Вячеслав Михайлович остался один. Его дочь Светлана обосновалась в городе, там она чувствовала себя свободнее, чем в Кремле. Отец и дочь практически не общались. Если Светлана приезжала к нему, у въезда в арку Боровицких ворот офицеры Главного управления охраны Министерства госбезопасности проверяли ее документы и докладывали дежурному. У жен и детей членов политбюро были специальные пропуска, которые выдавал комендант Кремля.

Молотов еще оставался членом политбюро, и в народе его по-прежнему воспринимали как самого близкого к вождю человека. Его портреты носили на демонстрации. Его имя было присвоено городам и колхозам. Он целый день сидел в своем огромном кабинете, читал газеты и тассовские информационные сводки, отлучался домой обедать, возвращался в свой кабинет. Настоящих дел у него не было.

Сталин расправился с ним на съезде партии.

В нарушение устава съезды партии не собирали много лет. Предыдущий, XVIII, состоялся в марте 1939 года. XIX съезд открылся 5 октября 1952 года, в воскресенье, в семь часов вечера. Вступительную речь произнес Вячеслав Михайлович Молотов, которого не слишком осведомленное население страны по-прежнему считало ближайшим соратником Сталина. Молотов и предположить не мог, какой неприятный сюрприз ожидает его после съезда.

Вячеслав Михайлович попросил почтить память умерших товарищей. Напомнил о враждебном капиталистическом окружении, о том, что империалистический лагерь готовит новую мировую войну, но успокоил делегатов:

— Наша партия пришла к XIX съезду могучей и сплоченной, как никогда.

И закончил бравурно:

— Да живет и здравствует многие годы наш родной, великий Сталин!

Здравицами вождю заканчивались все выступления на съезде. Делегаты автоматически вставали и аплодировали. Все речи были на редкость серыми и скучными, ни одного живого слова. Сидевшие в зале следили, кому и когда предоставляют слово (это свидетельствовало о положении в иерархии власти), кого критикуют и кого хвалят.

Сталин был уже слаб и отказался делать основной доклад. Отчет ЦК вместо него прочитал Георгий Максимилианович Маленков. Он был одновременно и секретарем ЦК, и заместителем председателя Совета министров, в аппарате воспринимался как заместитель Сталина. Он подчеркнул возрастающую опасность со стороны Запада:

— Мы оказались бы безоружными перед лицом врагов и перед опасностью разгрома, если бы не укрепляли наше государство, нашу армию, наши карательные и разведывательные органы.

Маленков говорил не только о фантастических успехах родной страны, но и о бедственном положении Запада, об обнищании американских трудящихся, о падении покупательной способности доллара, о росте дороговизны и снижении заработной платы.

Растущий партийный идеолог Михаил Андреевич Суслов порадовался успехам народного образования в Советском Союзе и информировал делегатов о глубоком кризисе за океаном, где трудящихся держат в «темноте и невежестве»:

— В Соединенных Штатах Америки насчитывается свыше десяти миллионов неграмотных; около одной трети детей школьного возраста не учится. Что касается среднего и в особенности высшего образования, то оно является монополией правящих классов и недоступно детям трудящихся.