Джон Уоллес-Хедрилл: Варварский Запад. Раннее Средневековье

В отечественной литературе известен под названием «Лангобардская правда».— Прим. Ред

Нет сомнения, что в лице своей столицы Павии, в которой сохранялись римские традиции, лангобарды получили преимущество, которого были лишены все прочие варварские племена. Например — Юридическую школу, которая смогла поставлять королевской канцелярии обученных нотариусов.

Один ученый, который верит, основываясь на лингвистической аргументации, в массовые миграции франков, утверждает, что они могли составить до двадцати пяти процентов населения Галлии.

В северной Галлии франкский язык все еще понимали в девятом веке.

Их весеннее собрание, Campus Martius, часто неверно понимается как Marchfield, «мартовское поле», но на самом деле это было «Поле Марса», «поле битвы» и не перестало им быть, когда впоследствии это собрание стало происходить в мае.

То есть франков, живших к востоку от Рейна, в будущем германском герцогстве Франкония.

Их необходимо отличать от солнечных календарей или мартирологов, в которых монастыри вели запись о таких ежегодных событиях, как дни памяти святых, не изменяющихся в зависимости от даты Пасхи. Таким образом, хронология усиливала средневековую веру в изменчивость всего, что связано с луной, и постоянство всего, что зависит от солнца.

Я оставляю за рамками повествования тот факт, что Каролингов связывали с Меровингами брачные узы, поскольку это, по-видимому, не воспринималось современниками как нечто важное или имеющее отношение к престолонаследию.

По другому мнению, эта подделка была совершена в 816 г. по случаю коронации Людовика Благочестивого папой в Реймсе.

Жанр трубадурских песен.

Один ученый возражает, что имела место не казнь, а депортация, и что писцы впоследствии спутали слова delocare (выселять) и decollare (казнить).

Фактически он получил его заранее, в качестве соправителя.

Гильом Благочестивый, сын и наследник Бернарда Плантевелю, стал основателем Клюнийского монастыря.

Нитхард, внук Карла Великого и поклонник Карла Лысого был мирянином. Грамотность не была присуща одному духовенству.

Людовик Благочестивый умер в июне 840 года.

Хинкмар не упустил случая напомнить Карлу, что он принадлежит к роду Хлодвига, помазанного и посвященного в короли, и что его истинная власть происходила как раз от этого посвящения, осуществленного руками епископов. Он был Christus Domini.

Я оставляю полностью за рамками нашего повествования выдающиеся заслуги Хинкмара как знатока канонического права (т. е. законов Церкви) и богослова. Он сыграл ведущую роль в богословской полемике своего поколения.

Он пишет, например, Ансбальду: «Я сличу твой текст Писем Цицерона с моим, чтобы из этих двух текстов, если возможно, обнаружилась истина».

Скандинавы практиковали полигамию и расставались с нею так же неохотно, как и другие варвары. В девятом веке Церковь еще боролась с полигамией у франков.

Хороший пример тому дают Анналы Сен-Бертена за 859 г., когда многие жители региона возле Луары объединились для самообороны, но, на свою беду, были перебиты.

Это соглашение не помешало данам в Нормандии вести себя по-пиратски еще долгое время после 911 года.

К концу девятого века servus уже стал называться serf, это был полусвободный крестьянин, обязанности которого по отношению к лорду были ограниченными; классическое же понимание раба (servus) теперь было представлено только пленником (slave) из восточных марок, проданным на Западе, особенно в нехристианской Испании, для домашних работ и конкубината.

Наставник Отгона III, блестящий франк по имени Герберт Орильякский, последовательно побывал архиепископом Реймса и Равенны, и, наконец, папой Сильвестром II. Папы выбирали (и выбирают) себе имена, имея в виду подчеркнуть особый взгляд на жизненный путь какого-то из своих предшественников. В этом случае мысли Герберта обратились к папе, принявшем так называемый Константинов Дар.

Адсон из Монтьеранде в своем посвящении королю Людовику IV (936—954 гг.) написал: «Римская власть в основном уничтожена, но пока есть франкские короли, способные властвовать подобно римлянам, величие Римской Империи никогда не погибнет до конца, но будет жить дальше вместе с ними».