Лев Колодный: Москва в улицах и лицах. Книга первая. Центр

"Не подвела меня, Джуна, — сказал мне взволнованный Николай Константинович, рисковавший головой, когда на свой страх и риск финансировал проект государственной программы, легализовавшей явления, считавшиеся в отделе науки ЦК партии лженаучными.

"Коля, что за баба, эта Джуна, ты ее пробовал? — полушутя, полусерьезно спросил у Байбакова по телефону Брежнев, обеспокоенный слухами, множившимися в Москве летом 1980 года после ее появления в городе. — Возьми Джуну под свое крыло", — заключил генсек разговор с Байбаковым, поручившимся за Джуну. К тому времени она успела себя проявить в поликлинике Госплана, где лечила и больных и врачей…

Лаборатория находится в пятистах метрах от Опекунского совета, Академии медицинских наук, где ее бывший президент Николай Блохин лег костьми, чтобы такие исследования не проводились.

— Вы мистически настроенный человек, — вынес он приговор, глядя мне в глаза, когда я убеждал его принять участие в исследованиях.

Ученые медики по сей день не провели запланированные тогда государственной программой эксперименты…

Не потому ли произошел такой разгул шарлатанства во врачевании, что Академия медицинских наук умывает руки, не желая заняться трудным делом.

Солянке, можно сказать, повезло. Ивановский монастырь приглянулся советской власти для устройства концлагеря. Попавший на баланс НКВД-МВД комплекс не погиб и передается в руки церкви.

Воспитательный дом закрыли и объявили Дворцом труда. О нем дает представление роман Ильи Ильфа и Евгения Петрова "Двенадцать стульев". Этот "дворец" фигурирует под названием "Дома народов", где учреждений насчитывалось больше, чем зданий в уездном городе. Одних редакций газет и журналов собралось под одной крышей около 50! Среди них на третьем этаже помещалась контора газеты железнодорожников "Гудок". В ней начали путь в литературу будущие авторы романа, писавшие его главы в опустевшей редакции, когда здание затихало до утра. По коридорам "дворца" ходил Никифор Ляпис-Трубецкой, предлагая любой из редакций "Гаврилиаду", чей главный герой готов был трансформироваться в кого угодно, лишь бы автору заплатили гонорар.

Самый большой дом Москвы XVIII века Сталин отдал военным, в нем разместилась перед войной передислоцированная из Ленинграда артиллерийская академия имени Дзержинского. Ныне это военная академия ракетных войск стратегического назначения имени Петра Великого…

"Вали, народ, от Яузских ворот", — приговаривали в прошлом приказчики. Эти ворота за Солянкой, бульварами. Они ведут в Заяузье. О нем, Таганке, Лефортово, Замоскворечье, Китай-городе, Кремле, надеюсь, рассказать во второй книге "Москва в улицах и лицах". А сейчас завершаю очерки о радиусах в пределах Садового кольца, монастырях и храмах, домах, замечательных москвичах.

До новой встречи, читатель!