Александр Пыжиков: Славянский разлом. Украинско-польское иго в России

Тем более что сегодня те же силы, оправившись от советского удара, разъев СССР изнутри, жаждут возобновить своё господство, трезвоня о возвращении к «коренному», то есть к тому же государственно-церковному всевластию. На наших глазах вновь воспроизводятся монархическо-православные механизмы, обкатанные при Романовых. И этому нельзя положить конец, пока отечественная история будет находиться под их неусыпным контролем. Нужно помнить непреложную истину: наиболее опасен не открытый враг, а скрытый, маскирующийся под своего. Необходимо вырвать наше прошлое из их вёртких рук — только так можно обрести собственное будущее.

Данная книга не является исследованием в полном смысле этого слова. Автор не претендует на создание какой-либо новой концепции, что не может быть сделано в одиночку и требует значительных сил. Предлагаемый текст выполняет больше черновую работу: намечает путь, по которому можно было бы продвигаться вперёд, и прежде всего молодому поколению. Ему предстоит жить, ему возвращать память о своих предках, а значит, и о себе. На это мы и надеемся.

Начала отечественной истории скрыты от нас толщей столетий. Однако это не единственное препятствие на пути желающих проникнуть в наше прошлое. Куда большие проблемы связаны непосредственно с самими источниками, дошедшими до нас. Нет большого секрета в том, что используемый в научном обороте летописный комплекс представляет собой не беспристрастное повествование, а изложение, обслуживавшее конкретные, причём менявшиеся политические цели. Иначе говоря, широко разрекламированные как «наше всё» летописи следует воспринимать в первую очередь как инструмент идеологической борьбы далёкой эпохи. В этом смысле они немногим отличаются, например, от известного «Краткого курса истории ВКП(б)», проливая свет на реальные события примерно в той же степени.

Киевская Русь (до начала ХІХ века её называли Древней) является продуктом юго-западного летописания. Его альфа и омега — это христианизация, а также создание государственных начал на обширных землях, где впоследствии раскинется многонациональное Московское царство. Со второй половины ХѴІІ столетия образ киевской «родины-колыбели» подаётся в качестве цивилизующего источника, давшего жизнь необъятной стране. С тех пор и по сей день усилия направлены на оберегание его чистоты, а любые сомнения на сей счёт воспринимаются крайне раздражительно. Однако привычный свет киевской православной идиллии заметно тускнеет, если на первый план выдвигать детали, очевидность которых ранее просто игнорировалась.

Принятие христианства князем Владимиром произошло, как известно, в 988 году, после знаменитого диспута о выборе веры, описанного Повестью временных лет. Христианизация проходила тогда в орбите соперничества двух крупнейших религиозных центров — Рима и Константинополя. Глубокие расхождения между ними наметились в так называемый «иконоборческий период», когда с 726 по 843 год в Византийской империи господствовала, мягко говоря, крайне своеобразная церковная модель. Уничтожение икон и мощей, разгон монахов, закрытие монастырей — визитная карточка тех лет. Подобная практика вызывала отторжение в западном мире и привела к отчуждению от восточных собратьев, чьё христианство с тех пор ставилось под большое сомнение.

Возврат к привычной церковной практике (середина ІХ столетия) не восстановил репутацию Константинополя, выглядевшего теперь в глазах Рима и Западной Европы второсортным. Усилия известного патриарха Фотия придать православию новое дыхание сосредоточились на вовлечении в сферу изрядно дискредитированной Византии славянских земель. Стремление вернуть утраченные позиции быстро инициировало конфликты с римским понтификом, взаимные отлучения и анафемы, поэтому задолго до официального разделения, зафиксированного в 1054 году, каждый пребывал в полной уверенности в собственной правоте.

Проводником греческого православия среди славян стали Константин (перед смертью принял имя Кирилла) и Мефодий. Двум знаменитым братьям — уроженцам знатного семейства в Салониках — выпала честь познакомить с христианской книжностью целые народы. С давних пор они считаются культовыми лицами и в России, вооружившими православную веру. Старший брат, Мефодий, начинал военным, обладал административными способностями, затем принял монашеский постриг; младший рано окунулся в научно-религиозный мир, став библиотекарем при Константинопольском патриархе, совершал миссионерские поездки к хазарам, к арабам.