Валерий Демин: Гиперборейские тайны Руси

Имя Люцифер(дословно «Носитель света») лишь в иудаистическо-христианской традиции приобрело негативный смысл, сближающий Светоносного ангела, антагониста Бога Иеговы, с дьяволом или сатаной. В действительности образ Люцифера более многогранен и архаичен. Он восходит к доветхозаветным знаниям об одном из главных светил на небосклоне – Утренней звезде (по-русски – Денница, по-научному – Венера). Представления о Люцифере как низвергнутом сопернике Бога (первоначально не уступавшем ему по могуществу и занимавшем в политеистическом миросозерцании равное, если не главное, место среди сонма светоносных божеств) повлияло на развитие мировой культуры: достаточно вспомнить мистерию Байрона «Каин», где Люцифер предстает отнюдь не как отрицательный персонаж.

Все фольклорные тексты или их фрагменты в настоящей книге приводятся в точном соответствии с публикацией и первозаписью. Язык сказителей подчас более чем непривычен для современного восприятия. Но таков исконно народный язык – безотносительно к тому, на каком диалекте пелась былина или рассказывалась сказка. И мы можем увидеть, насколько литературный язык отличается от своего исконного первоисточника.

Данный вывод базируется на разделяемой мной теории моногенеза языков, которую я неоднократно освещал в предыдущих книгах (например, «Тайны русского народа», «Загадки Русского Севера», «Гиперборея: исторические корни русского народа», «Русь нордическая» и др.), к ним и отсылаю интересующихся или сомневающихся читателей. Данную теорию обосновывали многие выдающиеся лингвисты как на Западе (А. Тромбетти в Италии, Х. Педерсен в Дании), так и в России (Н.Я. Марр, В.М. Иллич Свитыч и др.). Лингвистическая теория академика Марра по другому именовалась яфетической, а учение в целом – яфетидологией. (Само понятие «яфетические языки» было введено в научный оборот еще Лейбницем.) Вполне научный и широко распространенный до спровоцированного Сталиным погрома ученых языковедов термин является производным от имени Иафет – сына библейского патриарха и праотца Ноя. В то время имя Иафета писалось как Яфет (в древнерусском написании – Афет). С ним сопряжено имя древнегреческого титана Япета, отца Прометея. Названные имена мифологемы – отзвуки не дошедшей до нас в виде письменных источников далекой предыстории человечества, связанной с последним глобальным геофизическим, гидрологическим и климатическим катаклизмом, известным в обиходе по емкому понятию «всемирный потоп». Вот почему яфетидология как обобщенная концепция (не узколингвистическая в марристском понимании, но широкая, учитывающая многообразные данные науки и культуры) вполне заслуживает возрождения и всемерного развития.

Пропп был простодушно уверен, что тем самым он раз и навсегда разрешил все проблемы и ответил если не на все, то, по крайней мере, на главные вопросы. Вот ключевой вывод и кульминация книги маститого автора: «Здесь дается историческое объяснение тому явлению, которое всегда считалось трудным для объяснения, явлению всемирного сходства фольклорных сюжетов. Сходство это гораздо шире и глубже, чем это представляется невооруженному глазу. Ни теория миграции, ни теория единства человеческой психики, выдвигаемая антропологической школой, не разрешают этой проблемы. Проблема разрешается историческим изучением фольклора в связи с производством материальной жизни. Проблема, считавшаяся такой трудной, все же оказалась разрешимой…» Ну и что, уяснил хоть кто-нибудь из приведенной фразы «исторические корни волшебной сказки»?

Справедливости ради надо отметить, что в данном варианте Василиса названа не Премудрой, а Прекрасной. Здесь попросту совместились два фольклорных образа – Василисы Премудрой и Елены Прекрасной. Более же архаичным, видимо, является первый.

Население устья Индигирки – потомки староверов, еще в XVII веке бежавших от преследования никонианской церкви и царского правительства на реку Индигирку, к самому Ледовитому океану (возможно, сохранив генетическую память или потаенные сведения о древней Полярной прародине). Нынешние прапраправнуки раскольников, несгибаемых сподвижников неистового протопопа Аввакума, в неприкосновенности донесли до наших дней особенности старорусского говора, незыблемые традиции и нетронутую систему фольклорных образов.