Николя Верт: История Советского государства. 1900-1991

Сосредоточив свое внимание прежде всего на рабочем классе, российские социал-демократы не придавали значения крестьянству, «святой Руси икон и тараканов», как писал о ней Троцкий. Русская деревня была отдана на откуп партии социал-революционеров (эсеров), образовавшейся в 1902 г. после слияния нескольких разрозненных партийных группировок, близких друг другу по убеждениям. По возвращении из ссылки в 1896 — 1897 гг. деятели народнического движения, такие, как Е.Брешко-Брешковская, Гоц, Натансон, при поддержке интеллигентской молодежи — Г.Гершуни в Минске, В.Чернова в Саратове — попытались сформировать небольшие общества революционеров. Их ближайшей целью было скорейшее достижение политической свободы конституционным путем, в перспективе они мечтали о смене политического и социального режима. Эсеры унаследовали от народников симпатии к крестьянам и приверженность терроризму. Подобно народникам 1870 — 1880 гг., они считали крестьян, в отличие от рабочих, подлинными носителями революции и видели в сельской общине ядро социализма на селе, основанного на кооперации и децентрализации.

В эсеровском движении наблюдаются две волны — поколение эсеров начала века существенно отличается от их предшественников-террористов 1870-х гг. Дело в том, что эсеры оказались под влиянием марксизма, хотя многие отрицали возможность его применения в русских условиях. Осознав экономические и социальные изменения в стране, видя, что активистов движения легче найти в городской среде, эсеры сменили тактику. Теперь они уже не делали ставку исключительно на крестьянство и не рассматривали терроризм как единственное средство борьбы. Их партия избрала ряд путей воздействия на массы: в них входила пропаганда не только среди крестьян, но также среди рабочих непромышленных центров, организация стачек, повседневная борьба против налогообложения и бюрократических злоупотреблений, поддержка стихийных форм борьбы на селе. Позиции эсеров были особенно прочными в регионе Поволжья, где живы были еще воспоминания о Пугачеве. Группы их состояли преимущественно из мелких земских служащих, сельской интеллигенции (главным образом учителей), они находились в постоянном контакте с крестьянами, которые все еще мечтали о «второй вольнице».

Терроризм как метод борьбы не был отвергнут эсерами полностью. У них имелась «боевая организация», в которую нередко проникали двойные агенты. Эта организация продолжала действовать в традициях народнического терроризма 1870-х гг. В 1901—1904 гг. возобновились террористические акты, жертвами которых стали, в частности, министр народного образования Боголепов (1901 г.), министр внутренних дел Сипягин (1902 г.), Плеве, сменивший Сипягина на этом посту (1904 г.), великий князь Сергей, дядя императора (1905 г.). Эта серия убийств произвела большое впечатление и, несомненно, сыграла свою роль в контексте экономического, политического и социального кризиса.

Однако эсерам не хватало дисциплины, их действия определялись не конкретными планами, а скорее случайными обстоятельствами. В партию входили разнородные элементы, и по своей структуре она представляла собой полную противоположность партии ленинского типа. Каковы же были прогнозы эсеров на будущее? Газеты партии «Революционная Россия» и «Вестник русской революции» печатались за границей и распространялись в стране нелегально. В них один из лидеров эсеров В.Чернов так излагал свои взгляды на будущее: покончив с царизмом, России не следует идти вслед за странами Запада по пути промышленного капитализма, а избрать свой собственный путь к социализму. Для этого необходимо провести, как он считал, широкую земельную реформу, перераспределение земли в равных долях между всеми желающими на ней трудиться. При условии полной свободы труда независимые производители должны сами прийти к мысли о необходимости объединиться в коллективные хозяйства, и цель будет достигнута. Местная администрация, видя, что ее роль сходит на нет, сольется с коллективом производителей и исчезнет сама собой. Конечно, программа В.Чернова содержала немало утопического, многие аспекты оставались в тени — например, что будет с промышленностью? Однако план социал-революционеров был прост, он отвечал чаяниям крестьянства, и этим объяснялась широкая популярность эсеров в деревнях, жаждущих земли и равенства, вплоть до 1917—1918 гг.

Среди представителей других национальностей, населявших империю, наблюдалось крайнее различие в мнениях, различие, которое могло бы умело использовать правительство, сталкивая одних с другими. Политика же интенсивной русификации, проводимая правительством, только усиливала недовольство, не приводя в то же время к объединению оппозиционных движений. Деление происходило по двум направлениям: между социалистами и националистами, а социалисты в свою очередь делились на сторонников социализма и федерализма. Лежал ли путь к независимости через единое революционное движение, нараставшее повсеместно, или же каждая нация должна была сама прийти к ней, настаивая в первую очередь на своих национальных правах? Таков был вопрос. То, что так точно подметил Отто Бауэр в Австро-Венгерской империи, было верно и для России: здесь происходило смешение классовых и национальных интересов. Повсюду национальная элита, как примкнувшая к социалистической доктрине, так и противостоящая ей, стояла перед выбором: полное отделение от России, вхождение в федерацию демократических полноправных государств или же борьба за социальный прогресс, который приведет впоследствии к национальной независимости. Примером крайней сложности национальных противоречий могла служить Польша. Те, кто не разделял идей социализма, делились на две группы: одна из них требовала большей автономии, ссылаясь на идеи панславизма, другая — просто независимости Польши. Что же касается социалистов, то не только сама Польская социалистическая партия (основанная в 1892 г. в Париже) делилась на сторонников вооруженного восстания и приверженцев легальной борьбы, но существовало также «крайне левое» крыло, возглавляемое Розой Люксембург. Оно в конечном итоге основало в 1900 г. вторую Польскую социалистическую партию. В ней главенствовал дух интернационализма, ее члены отказывались считать первостепенным вопрос о выходе Польши из-под опеки России, надеясь на грядущее истинное освобождение поляков после создания свободных социалистических республик в Германии, Австрии и России. Они враждовали с «крайне правым» крылом, возглавляемым Кульчицким; он предлагал проект федерального государства, считая, что солидарность трудящихся должна неизбежно привести к национальной и социальной независимости. Оставалось решить вопрос о форме автономии в федеральном государстве, будет ли она политической или ограничится культурной автономией. Те же вопросы волновали социалистов Армении и Грузии. После жестокой резни армян в Турции армянская революционная партия дашнаков (Дашнакцутюн) была больше настроена против Турции, чем против России. В то же время крымские татары всячески подчеркивали свою близость к туркам, и некоторые из их вождей, например Исмаил-Бей Распирали, пытались возродить истинную турецкую культуру в мусульманских областях Российской империи.