Василий Хомченко: Облава

- Так они же могут переодеться, и вы не узнаете их, - оправдывался Савка, всматриваясь в пассажиров. - А я их, гадов, хорошо запомнил.

- Сидим тут, ждем, - сказал Бобков, когда Савка подался в лес, - а эти субчики - тю-тю, в другую сторону махнули. И опять комиссарами ходят.

- Нет, после того, что натворили в Крапивне, вряд ли осмелятся, - не согласился Иванчиков.

Но спустя какое-то время и он начал сомневаться, что бандиты, выдающие себя за комиссаров, придут на станцию. Если б сюда целились, то были бы уже здесь - поезд как раз в это время прибывает. Видно, куда-то в другое место повернули.

Пассажиров становилось все больше. Они сидели возле вокзальчика на скамейках, на бревнах, прямо на земле. Люди были из разных деревень, и потому каждому хотелось услышать, что и где происходит. Слушали о чужом и рассказывали о своем. Но в конце концов разговоры возвращались к поезду, которого все дожидались и о котором ничего не было известно. И кто-нибудь вставал и шел на станцию спросить у начальника, не слышно ли чего насчет поезда. Ходил и Иванчиков. А начальник ответил, как и другим, кто обращался к нему, что сам ничего не знает, ибо это не прежняя железная дорога, на которой был порядок, но все же обещал, что поезд непременно будет.

- Раньше, бывало, ну еще до войны, при царе, два раза тут поезд проходил, - говорила женщина постарше второй, помоложе, - сидели они рядом с Иванчиковым на скамейке, и тот слышал весь их разговор.

- Так тогда же не стреляли, как сейчас, не убивали людей, - отвечала младшая. - А то вот уже шесть лет как стреляют да стреляют.

- Ой, не кажы, ето ж кали уже тот мир настанет. - Старшая перекрестилась. - У нас вунь из лесу налетели да троих убили и две хаты спалили. За то, что коммунисты.

- А сами коммунисты что вытворяют, - сказала младшая и настороженно глянула на Иванчикова. А тот прижмурил глаза, сделал вид, будто дремлет. Да какие коммунисты, прямо от Ленина. - Это она произнесла шепотом, наклонившись к старшей. - В Рутичах попа обобрали, а в Крапивне девочку изнасиловали. Слыхала?

- Как не слыхать. Ето ж не в Крапивне, а в Вишенках. Пришли два комиссара, повечеряли, тама в хате и ссильничали, - сказала старшая тоже вполголоса.

- А боженька, так это, значит, было и в Вишенках и в Крапивне. Может, и еще где. Скажи-тка мне, - она наклонилась к самому уху старшей, - неуж это Ленин дозволяет своим комиссарам обирать людей и насильничать? А?

Старшая задумалась, помолчала, ответила:

- Сказывают, дает дозвол делать такое с панами да с буржуями.

- Так поп-то не буржуй, он святой церкви, богу служит. Да девочка та не панская. А правда ли, что мужики там взбунтовались и кричали на сходе: долой всех коммунистов?

Иванчиков, до этого терпеливо слушавший их беседу в надежде почерпнуть что-нибудь интересное с точки зрения его службы, не выдержал:

- Тетки, что вы плетете, - сказал тихо, чтобы не привлечь внимания других пассажиров. - Ленин за такие дела расстреливать приказывает. А вы: дозвол дает... Прикусите языки. А те насильники не коммунисты, а бандиты с чужими документами.

Женщины испуганно притихли, а Иванчиков встал и снова пошел к начальнику станции.

"Вот темнота, - злился он, - надо же, какую утку пустили: коммунисты с ведома Ленина грабят и насилуют. Придумают же".

Начальник станции за своим столиком что-то писал, на Иванчикова и не оглянулся, сказал, опережая его вопрос:

- Поезд будет. Когда - не знаю, - и продолжал писать.

Настроение у Иванчикова испортилось. Понял: бандиты опять запутали следы. Не придут они на станцию. Если б им впрямь надо было ехать, давно бы объявились. Хитрая все же у них тактика: говорят, будто идут в одно село, дорогу туда расспрашивают, а появляются совсем в другом. Петляют, как зайцы.

К начальнику станции зашел и Бобков.

- Что, глухо? - спросил он.

- Глухо, - ответил Иванчиков. - Проворонили мы их. Вот гады! И где они могут быть, как ты думаешь? Может, в Муравилье? Там же церковь.

Говорили они, не обращая внимания на начальника станции, который все еще что-то писал.

- Могут и в Муравилье быть, - подумав, ответил Баб-ков. - А мы туда сейчас и слетаем.

Он даже обрадовался этому своему решению: сидеть на станции и ему и его хлопцам прискучило. На прощанье пожал руку Иванчикову, начальнику станции, молодецки козырнул, звякнул шпорами и вышел.

- А я вас знаю, - не отрываясь от стола, сказал начальник станции. Вы из чека. Ловите этих комиссаров, что Москва прислала.

- Послушайте, и вы тоже, как те... бабы, - обиделся Иванчиков. - Не комиссаров, а бандитов.