Владимир Мещеряков - Сталин и заговор военных 1941 г.

Секретарь Центрального Председатель Совета Народных

Комитета ВКП(б) Комиссаров Союза СССР

И. Сталин В. Молотов

Обратите внимание, кем подписан документ. Так как ГВС входил в структуру Наркомата обороны, то данное постановление подписали с одной стороны глава правительства — Молотов, а с другой стороны, от лица партии — Сталин. За военными нужен был партийный контроль. Поэтому в состав ГВС и были введены трое партийных работников: Жданов, Маленков и Мехлис. Ответ на вопрос: «Почему эти лица были введены в состав ГВС?», мы будем рассматривать в главе о главных направлениях.

Теперь на основании данного Постановления Наркоматом обороны был издан соответствующий Приказ, который отменил ранее действующие, в том числе и от 1938 года, на который ссылался товарищ Борисов.

ПРИКАЗ НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР

О составе Главного военного совета

№ 0164 26 июля 1940 года

1. Объявляю постановление Центрального Комитета ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров Союза СССР от 24 июля 1940 г. «О составе Главного военного совета».

2. Приказы НКО 1938 г. №№ 68, 80 и 1939 г. № 106 отменить.

Народный комиссар обороны СССР

Маршал Советского Союза С.Тимошенко

Таким образом, Сталин уже не входил в состав Главного военного совета. Видимо, ему хватало и других обязанностей. А дальше события преобрели такие очертания, что 6 мая 1941 года И.В.Сталин став Председателем Совета Народных Комиссаров, автоматически занял кресло и Председателя Комитета Обороны при Совнаркоме, оттеснив с этого поста Молотова. А Вячеслав Михайлович, став его заместителем, следовательно, отошел на вторые роли, и никак не мог быть председателем Комитета Обороны на тот момент, но, все же, ко всему прочему, сохранил за собой место наркома иностранных дел, которое тоже ко многому обязывало. Это же относилось и к Ворошилову, который мог быть в составе Комитета Обороны на правах, или заместителя, или, просто, руководителем структурного подразделения данного комитета. Но, разве можно было объявить Сталина Председателем Комитета Обороны при СНК на всю страну после 1953 года или 1956 года? И сейчас могут « посыпаться » вопросы: куда же Сталин делся со своим Комитетом обороны в первый день войны? и почему Ворошилов не возглавил Ставку?

Поэтому и «убрали» Сталина с поста Председателя Комитета, а его место «заменили» дуэтом Молотов — Ворошилов. Сам же Комитет отправили в небытие, заменив его Ставкой.

Так и напрашивается вопрос: «Кому же играло на руку структурное изменение руководства Вооруженными силами страны в самом начале войны путем создания Ставки?» Ведь это противоречило тем высказываниям специалистов по стратегии, о которых в самом начале своей работы упомянул В.А.Борисов. Но, не Сталину же, это было нужно?

Значит, исходя из умозаключений видных военных теоретиков, что « коней на переправе не меняют» , мог ли товарищ Сталин решиться на такой шаг, как передача функций Комитета обороны при СНК вновь созданной Ставке? Да, еще и сложив с себя полномочия Председателя Комитета обороны войти туда на правах рядового члена? Сомнительно, если не сказать большего, — что это произошло помимо его воли. Ну, а для нас, как всегда, в том числе и в работе Борисова, есть неприятное «затемнение» с составом Комитета Обороны при СНК и его председателем? Кроме того, привести сведения про Главный Военный Совет Красной Армии в 1938 году со Сталиным, и забыть о его назначение на пост главы государства в мае 1941 года. Не правда ли, странно?

Сразу вспоминаются бессмертные слова Грибоедова: « Ну, как не порадеть родному человечку? » В данном случае, читается, как высшему военному начальству товарища Борисова. А то « зарубили» бы очередную ученую степень и был бы Всеволод Александрович не доктором, а на крайний случай, кандидатом исторических наук. Поневоле напишешь или наоборот, скроешь любой состав Ставки или Комитета Обороны. Поэтому в сознание читателя и вбивается настойчиво мысль о том, что не Комитет Обороны при СНК должен был играть ключевую роль в военном руководстве, а некая Ставка. Для этого автор Борисов углубляется в историю первой мировой войны и приводит, в качестве примера, ее исторический прообраз — Ставку Верховного Главнокомандующего, созданную летом 1914 года. Более того, доктор исторических наук уверяет читателя, что та, царская Ставка «вполне себя оправдала», правда, забывая при этом добавить, к чему пришла русская армия в начале 1917 года. Вновь о Ставке, как сообщает данный историк, можно говорить применительно к советско-финской войне 1939 года. Наверное, многому можно было поучиться у руководства этой Ставки, да вот опять незадача. Как пишет тот же, Борисов: «все материалы высшего военного руководства за тот период уничтожены» . Это, видимо, было сделано для того, чтобы враг никогда не узнал «мудрость» нашего военного руководства в период финской компании. Перед самой Отечественной войной, как всегда, Сталин проявил «легкомыслие» или другую подобную «глупость» и никак не отреагировал на вопросы о создании Ставки поднятые Наркоматом обороны еще весной 1941 года. И уж, совсем, «преступно» поступил Сталин, «утвердив» Ставку 23 июня, «хотя документы по ней были отработаны Генштабом к 9 часам утра 22 июня». Удивительно, что историк Борисов не добавил слова — «мудрым» Георгием Константиновичем Жуковым с товарищами.