Александр Широкорад: Русская смута

— Бывшие русские владения в Ингрии (Ижорской земле), а именно Ивангород, Ям, Копорье, а также все Поневье и Орешек с уездом, переходят в шведское обладание. Шведско-русская граница проходит у Ладоги. Всем желающим выехать из этих районов в Россию дается две недели.

— Северо-западное Приладожье с городом Корела (Кексгольм) с уездом остается навечно в шведском владении.

— Россия выплачивает Швеции контрибуцию: 20 тысяч рублей серебряной монетой. (Деньги заняты московским правительством в Лондонском банке и переведены в Стокгольм.)

Очищая занятые русские земли, шведы увозили все, что «плохо лежало». И это не авторское преувеличение. В конце XX века у финского острова Мулан было найдено шведское транспортное судно этого периода. На нем аквалангисты обнаружили русские церковные колокола, различную утварь и даже… большое количество кирпичей. Видимо, хозяйственные шведы разобрали монастырские постройки [54] Смирнов А. Рассказы затонувших кораблей. Стокгольм: Шведский институт, 2002. С. 85. .

Столбовский мир, бесспорно, был тяжек для России. Но, по мнению автора, недопустимо ставить на одну доску Швецию и Польшу, как это делали советские историки, говоря о «польско-шведской интервенции». Можно ли равнять бандита с большой дороги, поджегшего дом с целью грабежа, и недобросовестного пожарного, не сумевшего затушить пламя и позаимствовавшего кой-чего на пожаре?

С севера перенесемся в Центральную Россию. О действиях там в 1613–1618 гг. отдельных отрядов «воровских казаков» можно написать солидную монографию. Я же остановлюсь лишь на операциях атамана Михаила Баловня и полковника Лисовского.

Отец Михаила Иван Баловень был городовым казаком. В 1592 г. он упомянут в отписке головы Б. Хрущева как самовольно уехавший из Воронежа в Данков. По некоторым данным Михаил Иванович Баловень какое-то время в 1613 г. служил в Тихвине.

В следующем 1614 году Баловень собрал отряд казаков и отправился к Москве. О действиях Баловня и его товарищей воеводы доносили: «Там и там стояли казаки, пошли туда-то, села и деревни разорили и повоевали до основания, крестьян жженых видели мы больше семидесяти человек, да мертвых больше сорока человек, мужиков и женок, которые померли от мученья и пыток, кроме замерзших» [55] Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. V. С. 27. .

В войске Баловня, по данным Станиславского, было не менее тридцати станиц. Историки оценивают воинство Баловня, двигавшееся к Москве, в 15–20 тысяч казаков. На мой взгляд, эта цифра явно преувеличена. Казаков было 5–7 тысяч. Вначале их лагерь разместился в районе села Ростокино на реке Яузе, к которому казаки подошли по Троицкой дороге. Туда же сразу потянулись московские посадские люди со своими товарами и открыли там торговлю. Вскоре в Ростокино явились и представители правительства — дворяне И. В. Урусов и Ф. И. Челюсткин, а также дьяк Иван Шевырев, возглавлявший Приказ сбора казачьих «кормов», и дьяк Иван Федоров, ранее собиравший пятинные деньги в районах, занятых казаками. В их обязанности входило «переписать и разобрать» казаков, «сколько их пришло под Москву». Но приезд их вызвал новую волну возмущений казаков: «…атаманы и казаки к дворяном и к дьяком к смотру не шли долгое время и переписывать себя одва дали, а говорили: то они, атаманы, ведают сами, сколько у кого в станицах казаков». То есть казаки по-прежнему настаивали, что состав станиц — это их внутреннее дело, как и у донских казаков.

Между 10 и 14 июля вышел царский указ о запрещении посадским людям ездить в Ростокино с товарами, что еще больше разозлило казаков. Тогда 14 июля в Москву приехал атаман Г. Обухов с семью казаками и привез челобитную от войска. Из записи в расходной книге Разрядного приказа видно, что казаков приняли хорошо и выдали 11 алтын на корм их лошадям. Казаки добились своего — запрет на торговлю с ними был снят.

Казаки шантажировали московских бояр — если их государь не пожалует, то они пойдут к пану Лисовскому в Северную страну.

Из Ярославля было вызвано войско князя Бориса Лыкова. Кроме того, прибыл отряд окольничего Артемия Измайлова. Узнав о подходе царских войск, казаки перешли по требованию бояр в район Донского монастыря.

23 июля 1615 г. отряд окольничего A. B. Измайлова прошел от Рогожской слободы к Симонову монастырю и остановился напротив казачьего табора на другом берегу Москвы-реки. Пока посланцы Измайлова уговаривали казаков оставаться на месте, сам окольничий во главе своего отряда двинулся к казачьему лагерю. «Они ж, казаки, а туто не узнашася, начаша битися», — сообщает летописец. Царские воеводы побили «воров».