В. Козлов - Колумбы российских древностей

Конечно, подавляющая часть сотрудников Румянцева осталась в стороне от создания каких-либо широких исторических концепций о прошлом своей страны. Далеко не у всех членов кружка при всей энергии, деятельности и таланте были стремления и склонность к широким историческим обобщениям. Деятельность кружка оказалась преимущественно связанной с тем разделом исторической науки, который уже в начале XIX в. получил название археографии и без должного развития которого было бы невозможно ни сейчас, ни в еще большей степени тогда глубокое изучение прошлого. И в данном случае по отношению к работе кружка приемлемо банальное, но точное определение: кружок создавал фундамент исторической науки, без которого трудно представить исторические труды С. М. Соловьева и других историков позднейшего времени.

Сотрудники Румянцева были не только продолжателями дела своих предшественников. Смело смотря в будущее науки, они стали во многом первопроходцами. Впервые в широких масштабах кружок произвел выявление документальных памятников по русской истории в отечественных и зарубежных архивах, библиотеках, осуществил интересные археологические и этнографические разыскания. В результате были обнаружены тысячи интересных письменных источников, памятников материальной культуры. Некоторые из них являются уникальными, имеющими непреходящее значение для отечественной истории и культуры (Изборник Святослава 1073 г., Сборник Кирши Данилова, Судебник 1497 г, рукописи XII–XV вв.). Комплекс специальных исторических дисциплин, история славянских народов и народов, вошедших в состав Российской империи, нередко впервые получали в работах кружка серьезную научную разработку.

Румянцев и его сотрудники не были обычными «библиотафами», как презрительно называл К. Ф. Калайдович некоторых современников, в тишине домашних кабинетов наслаждавшихся созерцанием накопленных древностей. В представлении кружка собирание исторических памятников должно было стать лишь частью общей работы по изучению прошлого страны. «Собрать, привести в известность и, если не самим обработать, то предоставить другим средства обрабатывать», т. е. изучать памятники истории и культуры, — решение этой триединой задачи и считали члены кружка своим долгом. Бесценные открытия, сделанные ими в монастырских подвалах, на заваленных голубиным пометом колокольнях и башнях, в крестьянских и барских домах, в результате археологических раскопок, начинали новую жизнь в книгах кружка.

В науке подчас бывает важен не только результат, но и путь, который привел к нему. В еще большей степени это представляет интерес, когда речь идет об истории науки, когда можно увидеть зерна будущих начинаний и открытий. Всеобъемлющие научные замыслы кружка оказались реализованными лишь в очень незначительной мере. Остались неизданными многочисленные переводы, сборники документов (летописи, акты, сочинения иностранцев, восточные, византийские и другие источники). На стадии сбора материала оказались работы, связанные с подготовкой языковых словарей, специальных палеографических, историко-географических, хронологических и других пособий, исследования, посвященные местной истории, в том числе истории народов, вошедших в состав Российской империи. Достаточно бросить лишь беглый взгляд на последующее развитие отечественной археографии (деятельность Общества истории и древностей российских, Археографической комиссии и других общественных и государственных научных учреждений), чтобы увидеть теснейшую преемственность археографической теории и практики с тем, что многие годы вынашивалось кружком. И археографическая экспедиция П. М. Строева, и «Полное собрание русских летописей», и «Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи», и «Сказания иностранных писателей о России», и многие другие предприятия более позднего времени имеют свои истоки в деятельности кружка.

Из задуманного кружку удалось осуществить лишь малую часть. Но и то, что кружок сумел сделать, стало неотъемлемой и яркой страницей русской науки и культуры. Рукописное собрание, несколько десятков изданных книг, замечательные открытия «российских древностей» — таков итог чуть более десятилетней деятельности плеяды исследователей Румянцевского кружка.

Эпистолярное наследие членов кружка трудно поддается учету. Несмотря на многочисленные публикации, переписка сотрудников Н. П. Румянцева издана лишь в очень незначительной степени, хотя по богатству содержащихся в ней сведений о жизни и развитии науки в начале XIX в. она имеет огромное значение. Ниже читателям предлагается лишь пример живого голоса одного из сотрудников Н. П. Румянцева — письмо П. М. Строева К. Ф. Калайдовичу, ярко рисующее обстоятельства проведения Подмосковной археографической экспедиции кружка.