Владимир Мединский: О жестокости русской истории и народном долготерпении

Не позавидуешь россиянину — современнику Смутного времени. Пойди пойми, какой царь «истинный», а какой нет. Тем более для одних «истинный» царь — Василий Шуйский, а для других он — «царь Васька», совершенно неистинный узурпатор, и на престол возведен незаконно.

Для других «истинный царь» — польский королевич Владислав.

Для третьих — шведский королевич.

Для четвертых — очередной Лжедмитрий…

Поди разберись в этой толпе царей!

Избирая Михаила Романова на престол в 1613 г., россияне сделали огромный шаг вперед в своих монархических представлениях. Теперь «истинным» царем оказался тот, кого они сами избирают.

И разинщина, и пугачевщина были таким же народным протестом против «не истинного» царя и его «неправильного» правления.

Отсюда самозванство Пугачева и вообще весь феномен русского самозванства. Объявляя себя чудесно спасшимся Петром III, страдальцем за народ, которого захотела извести «негодная Катька», донской казак Емелька Пугач становился в глазах части народа «истинным царем».

Никакие программные заявления о милостях и свободах от имени честного повстанца Емельяна не произвели бы на народ впечатления. А вот от имени «настоящего» царя их слушали, да еще как! Когда пьяный Емелька прилюдно плакал о судьбе «возлюбленного сыночка Пашеньки» или доверительно советовался с приближенными казаками, как ему лучше поступить с «негодной Катькой»: сослать в монастырь, «показнить смертию» или просто выпороть плетью и простить, — это не вызывало насмешки. Так и должен был вести себя «истинный царь». Тот, который вместо крепостного права заведет «везде вольный казачий круг», снизит, а то и вовсе упразднит налоги, станет ходить к народу и «рядиться» с ним, ударяя по рукам, как это делал Алексей Михайлович.

Дворян казнили целыми семьями, как это красочно описано в «Капитанской дочке». Но не потому, что они были дворянами. А потому, что не хотели присягать «истинному царю», упорствовали в верности «негодной Катьке» и тем самым нарушали «правильное» течение событий и гармонию Мироздания.

Пугачев и его подельщики не были врагами дворянства как института. Все его приближенные тут же принимали имена и титулы реальных дворянских семей. Они только не очень хорошо отличали титул от фамилии, и кто грамотный, сам писал, а за неграмотных писец подписывал одним словом под документами: «Графчернышев» или «Князьвяземский».

Окружение Пугачева претендовало на то, чтобы стать «правильными» дворянами, а для того предстояло истребить «неправедных», вот ведь как.

Е. Пугачев в царской одежде. Палех.

Вор Емелька Пугачев не без оснований полагал, что, чем богаче он разоденется, тем больше будет походить на «настоящего» царя — в глазах голытьбы

Кстати, и в революциях 1905 и 1917 годов, а особенно в Гражданской войне 1918-22 годов виден этот народный архетип: уничтожить «неправильную» и тем самым «неистинную», не легитимную власть. Разрушить «до основанья» все, что с ней даже косвенно связано. А уж потом, на обломках, в пустыне, «мы наш, мы новый мир построим».

Марксизм, таким образом, лег на феномены российского народного сознания, что и сделало Гражданскую войну столь кровавой и долгой, так напоминающей пугачевщину невиданных масштабов.

В итоге что же мы видим в России? Какое «долготерпение» и «смирение», какую «покорность властям» и вообще «рабскую покорность»? А никакие!

Мы видим народ, хорошо приспособившийся к среде своего обитания и сумевший хорошо приспособить эту среду к своим потребностям.

Русские очень терпеливы в тех случаях, когда не в силах изменить природу и сделать ее более «удобной». Морозы и распутица заставляют ждать, и русский не стремится к невозможному, не нервничает потому, что холод мешает полевым работам, а в ледоход никуда не проедешь. Он скорее поедет кататься на санях и от души полюбуется стихией воды и льда под пронзительно-синим мартовским небом.

Но русский умеет организовать себе вполне комфортное существование, независимо от холода и расстояний. С прогулки по зимнему лесу, с берега, на который наползают льдины, он вернется в жарко натопленную избу, а в дальнюю дорогу возьмет с собой пироги и заранее заготовленный мешок с пельменями. Мне рассказывали сибиряки, как эти пельмени в начале долгой зимы в деревнях лепили тысячами. А что, и бабам в мороз дома есть занятие, и еда вкусная да полезная: холодильник не нужен — выстави за окно, так и будут там храниться — не портиться до апрельских оттепелей.