Нельзя сказать, чтобы все эти операции проходили совсем уж гладко. Заставить бедуинов действовать слажено было не так уж просто. Лоуренс рассказывал о своей деятельности этого периода: «Особенность племени ховейтат заключается в том, что каждый четвертый или пятый человек является шейхом. В результате главный шейх вообще не имеет никакого авторитета, и мне, как и в предыдущем набеге, пришлось командовать всей экспедицией. Последнее не должно быть делом иностранцев, поскольку мы не знаем семей арабов настолько близко, чтобы быть в состоянии справедливо поделить между ними общую добычу. Однако в этом набеге бедуины вели себя исключительно хорошо, и все делалось в точности так, как я этого хотел. Но все же в течение одной поездки мне приходилось выносить судебное решение по 12 случаям нападений с оружием в руках, четырем делам о кражах верблюдов, одному брачному делу, 14 ссорам, двум последствиям от «дурного глаза» и одному случаю колдовства. Подобные дела отнимали все свободное время».
Тем временем готовилось большое наступление британской армии в Палестине. В ход шли все средства отвлечения противника, и Алленби вызвал к себе Лоуренса. Самолет доставил его через пустыню в штаб главнокомандующего, где он сделал доклад об обстановке в районе Ма'ана и пояснил ценность частичного нажима на артерию Хиджаза вместо полного ее удушения. Это, по его мнению, должно было заставить турок держаться за Медину и одновременно лишить их возможности осуществить какую-либо серьезную операцию. Что до действий бедуинов в поддержку британского наступления, то мнение Лоуренса на этот счет было следующее: «Нам следовало быть готовыми к моменту наступления Алленби и в таком месте, где наши силы и тактика ожидались бы меньше всего и оказались бы наиболее разрушительными. На мой взгляд, таким центром притяжения был Дераа, железнодорожный узел линии Иерусалим – Хайфа – Дамаск – Медина, являвшийся средоточием турецких армий в Сирии, общий пункт всех их фронтов и волей случая – районом, в котором находились огромные нетронутые резервы арабов-бойцов, обученных и вооруженных Фейсалом». Любопытно, что Лоуренс усматривал в бедуинах с их «кораблями пустыни» некий аналог морских корсаров Елизаветы и выбирал соответственную тактику.
Это было не совсем то, чего хотел Алленби от арабов изначально, но, поразмыслив, он согласился. Данная операция – не самая блестящая страница в военной биографии Лоуренса, хотя полного провала тоже не случилось. Все же ряд набегов на железную дорогу своей цели не достигло. Желая исправить положение, Лоуренс лично отправился на разведку в Дераа. Он очень рисковал, за его голову была назначена колоссальная награда в 20 000 фунтов, но Лоуренс верил, что его не узнают. Его и не узнали. То что произошло с ним в Дераа было жестокой и нелепой случайностью. Лоуренса просто арестовал патруль, как это порой случалось с жителями Османской империи, имеющими низкий социальный статус. Местный бей имел гомосексуальные наклонности и проявил интерес к белокожему голубоглазому дервишу, которого принял за черкеса. Лоуренс навстречу его желаниям не пошел, за что был избит до полусмерти. После этого к нему утратили интерес, и, отлежавшись, он смог бежать.
Тем временем британская армия провела успешное наступление. 9 декабря был взят Иерусалим.
26 декабря Лоуренс вернулся в Акабу. Те, кто видел его в эти дни, говорят, что он был похож на призрак – настолько он был бледен и казался «не от мира сего». Он лишь промолвил несколько слов о постигшей его неудаче с мостом в долине реки Ярмук и удалился к себе в палатку. Через несколько дней Лоуренс получил приказание прибыть в Палестину. Вылетев в Суэц на самолете и прибыв в штаб Алленби, он почувствовал, что все были настолько упоены достигнутой победой, что отголоски его неудачи потонули в общем ликовании. За взятие Акабы Лоуренс получил чин майора и был награжден орденом Бани.
В кампанию 1918 года силы арабов стали составной частью армии Алленби, действуя совместно с ней. Это изменило тактику операций арабских частей, придав ей характер более регулярных военных действий, что дало возможность Лоуренсу в очередной раз испытать себя в новом качестве.
После непродолжительного отдыха Лоуренс занялся организацией механизированных формирований. Факт использования им мобильности отрядов на верблюдах в той степени, которая в соответствии с общепринятыми стандартами считалось невозможным, не заслонил от него преимуществ использования механизации. В канун нового года было осуществлено нападение на турецкий железнодорожный пост с использованием бронемашин. Впрочем, главным результатом этого первого эксперимента стало приобретение опыта. Благодаря бронемашинам не только железная дорога оказалась на расстоянии однодневного перехода, но и стало возможным создать угрозу любым передвижениям турок с помощью средства, бороться с которым на открытой местности они не были в состоянии. Таким образом, для того чтобы парализовать противника, англичанам потребовалось лишь чаще применять это новое оружие. Но сначала Лоуренсу не удавалось не только получить соответствующее количество нужных ему типов машин, но и добиться принятия своей новой стратегии. Британское командование все еще жаждало взятия Медины, чтобы совершенно вычеркнуть из баланса турецкие силы в Хиджазе, вместо того чтобы, как советовал Лоуренс, поощрять турок вкладывать в это невыгодное для них предприятие все больше сил.
Читать дальше