Георг Кооп - На линейном крейсере Гебен

Решение принято. Первое нападение на Черноморский флот – ответ на русские военные действия – могло означать только войну. Дипломатия не успела что-либо сделать, так быстро все произошло. Теперь она стояла перед фактом и могла лишь делать выводы из существующего положения вещей. Война началась – теперь ее надо было только “объявить”. Русское посольство сразу же прервало дипломатические сношения. Первого ноября союзные послы покинули Константинополь. Объявление войны последовало в короткий срок.

Три месяца напролет мы ни разу не сходили на берег. Теперь наконец-то наше первое увольнение. Никто не радуется больше нас, экипажа “Гебена”. Наконец-то снова твердая земля под ногами. А затем сказочный город Константинополь, этот диковинный город тысячи чудес! Правда, мы знаем его уже по предыдущим походам, но всех снова очаровывает эта столица Востока, великолепная картина вновь возбуждает восторженное сознание. Пробуждаются воспоминания.

Народ еще хорошо помнит нас – моряков с “Гебена”. Это было при последнем посещении, в мае 1914 г., когда мы зашли сюда с Корфу. Тогда однажды сотни парней, черные, как негры, в грязной одежде, словно на дикой охоте, бегали по улицам Константинополя. Вооруженные топорами, пожарными жердями и кочергами, они брали штурмом казармы за Перой. В одной из них, переполненной войсками, начался пожар! Огонь в Константинополе, при его стихийной планировке, легких деревянных домах – худшее, что может произойти, почти всегда он означает катастрофу и практически всегда завершается выгоранием улицы по всей длине.

Словно дикари, приближались черные привидения к очагу огненного потока. Они пришли с “Гебена”! Черные, потому что “Гебен” как раз принимал уголь, когда на берегу в казарме начался пожар.

Погрузка угля сразу же была прервана. “Добровольцы – на тушение пожара”! Тут нечего было раздумывать. Грязные, как были, они запрыгнули в шлюпки, поплыли к берегу и устремились к казарме. Не боясь опасности, презирая смерть, все кинулись в неистовый огонь. Тут неожиданно с грохотом обрушилась стена и погребла под собой четырех наших товарищей. Мы их достали из-под мусора и дымящихся обломков. Четверо немецких моряков отдали свои жизни в борьбе с пожаром в турецкой казарме.

Весь Константинополь искренне скорбел о четырех героях, этих отважных моряках с “Гебена”. Погребение их не осталось забытым. Весь город отдал им последний долг. Население не забыло самопожертвование и храбрость моряков с “Гебена”. Они спасли от уничтожения сотни домов.

Турецкая добровольная пожарная команда, которую мы видели в этом случае, выглядела вообще скорее странно и фантастически. Собственная же профессиональная команда к этому времени еще только проходила учения.

Вдруг показывается бегущая группа от 15 до 20 человек в коротких штанах и трикотажных свитерах, босиком, спешащая по улицам. Обычно четыре человека несут укрепленный на двух деревянных жердях убогий водяной насос, который вручную приводится в действие. Первая непроизвольная мысль при взгляде на это: все это карнавал. К сожалению, слишком скоро убеждаешься в другом. Также существуют затруднения с подводом воды. Особенно в высоко расположенных районах города с дорогостоящей влагой обходятся очень экономно. Вода здесь – золото! Скорее позволят сгореть паре домов.

С нетерпением ожидается новый день, когда следующая вахта, ожидающая своей очереди, сможет попасть на берег. Мы всегда желанные гости. Так заходят друзья и хорошие старые знакомые. Это радостная встреча.

На этот раз отпуск имеет еще и другую цель. Наши фески выглядят уже сильно помятыми и недостаточно торжественно. Их необходимо выутюжить. Приказ: “Выутюжить фески!” – являлся впоследствии очень ценным напоминанием. Имелись специальные латунные формы, которые разогревались на древесном угле. Затем на них одевалась мятая феска и сверху на нее насаживалась еще одна форма. В считанные минуты головной убор становился опять как новый. Во время этой процедуры кисть с фески снималась и после проглаживания снова нашивалась. В Галате, старом районе Константинополя, есть даже фесковые гладильни.

Таким образом проходили спокойные дни в порту. Мы стояли в нашей тихой бухте Стения и радовались теплому солнечному свету поздней осени. Здесь в Босфоре, защищенном горами, еще по-прежнему приятно. В открытом Черном море, когда дуют сильные северные ветры и над водой клубится туман, уже должно быть достаточно неуютно.